не люди живут. Так что не в добрый час вас к нам дорожка приве-
ла. Честно говоря, мне кажется, неспроста эти лемуры тут появи-
лись. Может, это жители Планерной теперь так выглядят? Может,
у них эпидемия приключилась и скоро мы все такими станем?..
Он подробно расспросил о нападении мутантов на Тушин-
скую, поохал, узнав о гибели Марины, и предложил путешествен-
никам устраиваться.
— Еду, ночлег — все вам обеспечим. У нас, конечно, по-просто-
му, без затей, но голодными не останетесь. А потом разберемся,
куда вас пристроить. Вы как вообще, — он вопросительно посмо-
трел на Кирилла, — надолго к нам?
Тот только пожал плечами:
— Не знаем пока. Как получится...
Беглецы расположились у ближайшего костра. Им выдали ми-
ски с грибным варевом, в котором плавали небольшие кусочки
мяса. Вокруг сидели хмурые люди: один чистил и смазывал разо-
бранный автомат, другой вырезал что-то из дощечки, третий над-
раивал до блеска сапоги. Женщина в темном платье и с косынкой
на голове бережно сматывала полоски ткани — готовила перевя-
зочный материал. Заплакал ребенок, и на него тут же зашикали.
Гости поторопились закончить с едой и отправились в палатку,
которую отвели девушкам, — совещаться.
— Мы здесь никому не нужны, — тут же заявила Крыся.
— А ты думала, что тебя здесь заждались? — поддела подругу
Нюта. — Положение у нас так себе: назад возвращаться нельзя,
здесь оставаться тоже опасно.
— А где сейчас не опасно? — хмыкнул Кирилл. — У вас, что ли?
— Нет, на Спартаке нас бы точно убили, — вздохнула девуш-
ка. — Но сидеть здесь и ждать неизвестно чего не хочется.
— Куда ж тебе хочется?
Нюта задумалась:
— Меня никто нигде не ждет, кроме одного человека на Бего-
вой. Мать у меня там осталась. Туда и пойду.
— Как же вышло, что она осталась, а тебя отпустила?
Нюта пожала плечами:
— Толком не знаю, я ведь тогда совсем маленькая была... На-
верное, меня челноки украли или обманом увели с собой. Стара-
юсь вспомнить — и не могу. Иногда кажется, что мне велел идти
с ними кто-то знакомый, кому я доверяла, иначе бы не послуша-
лась. Но вот кто?
— А твой отец? Или он умер?
— Отца не помню. Мы сначала жили вдвоем с мамой, а потом
с нами еще дядька Петр стал жить. Хотя у него от тетки Риты
уже был сын. Мама хотела, чтоб я его папой звала, а я не мог-
ла — не нравился он мне. Один раз мне подзатыльник дал, а я
его укусила.
— А почему же, когда твоих спутников сожрали, а тебя нашли
в туннеле, мать не пыталась забрать тебя со Спартака?
— Не знаю. Много можно найти причин. Может, ей тяжело бы-