– Чего? – не понял Ори. Диль слова такого тоже не знал, но, кажется, догадался, что имел в виду маг.
– Я слушаю, – подбодрил Франк. Сандурен сосредоточился. Похоже, парад-алле закончен, начинается представление.
– Скажи мне, защитник, вы пытались как-то договориться с созданиями бездны?
– Пытались, – сухо ответил Франк. – Они не идут на контакт. Я не сомневаюсь в их разумности, но разум этот совершенно чужд здешнему миру. Они не хотят договариваться. Или не считают разумными нас.
– Вам удавалось поймать создание бездны?
– И не раз. Неделями изучали, пытались понять.
– Потом убивали?
– А что надо было делать – держать в клетке и показывать за деньги? Так они клетки разносят, прутья в руку толщиной гнут. Слишком опасно. Не для нас. Для вас.
– Значит, неделями. Я думаю, что не больше двух месяцев.
– И почему ты так думаешь?
– Мы продержали одного четырнадцать недель. Потом он изменился.
Глаза Франка вспыхнули и погасли. Он не знал. Сандурен смотрел уже не сосредоточенно, а, пожалуй, грустно. Участливо. На дракона?
– Как?
– А как меняешься ты? Они становятся людьми.
– Говори, – потребовал Франк.
– Главное я уже сказал. Прошло около трех месяцев, и он изменился. Раз и навсегда. Еще через неделю начал говорить. А дальше развивался с такой быстротой, что мне и самому не верится.
– И почему вы не показали его драконам?
– Мы сделали больше. Мы показали его всему миру.
– Что? – рявкнул Франк так, что звякнули на столе стаканы. Илем подумал секунду и беззастенчиво налил себе вина. – Вы выпустили тварь из бездны на свободу?
– Мы выпустили на свободу человека. Его знает весь мир. Ты тоже его знаешь. Инмер Беспалый.
Диль смутно вспомнил, что так звали какого-то великого человека древности. Илем поперхнулся вином, Лири и Кай ошеломленно ахнули. Ори сохранил обычную безмятежность. У него с образованием было так же плохо, как и у Диля. Франк смотрел неподвижными немигающими глазами, в которых играло пламя. Или Дилю мерещилось.
– Врет, – заявил Илем. Франк медленно покачал головой.
– Нет. Он верит в то, что говорит. Невозможно обмануть дракона.
– Но то, во что веришь, необязательно правда.
– Необязательно. И сколько раз вы повторяли свой эксперимент?
– Сорок два. Результат был неизменным. Сигмар Танд, Миреос Кавлин, Энай Даблитиур, Тормин Макнуит, Филлар Терендис, Ламир Тиэррел… Да, Ра Кайен. Ты потомок создания бездны.
– Подождите, – беспомощно сказала Лири, – но это же величайшие люди. Это же творцы истории. Или книги врут.
– Книги не врут, принцесса. Это умнейшие, благороднейшие создания. Трудно, почти невозможно поверить, но они впитывают лучшее, что было у тех людей, которых они убили. Самый яркий свет разгорается во тьме.