Франк закончил дела и устало проговорил:
– Чем поклясться? У меня, разумеется, больше информации, потому что я действительно читал истинные Серые хроники, но признаюсь: я знаю далеко не все, что хотел бы. Эта… игра мне непонятна.
– Жестокая игра, если доходят не все, – заметил Диль. – Но кто, кроме богов, может ставить такие условия?
Франк потер лоб, словно сам получил щелчок, и уныло произнес:
–Ну, они от меня хвалы не дождутся. Возиться с этими… Привыкли, что каждый сам за себя. А сейчас нельзя. Понимаешь, Диль, нельзя. Словно и жить не хотят.
Диль поежился. Если нельзя заранее бояться, то почему можно заранее пугать.
– В тебе я уверен, – сказал Франк на обратном пути. – То есть знаю, чего от тебя ждать. В рыцаре тоже сомневаться не приходится. Но остальные… послали же боги спутничков.
– А проводника тоже видит пророк?
Франк помолчал, потом ответил со вздохом:
– Нет. Тут все намного хуже на самом деле. Но не сомневайся, я действительно проводник. И действительно буду защищать вас всеми средствами. Но один никогда не сможет защитить семерых. Потому… продолжай присматривать за принцессой. Если драка, не лезь, проку от тебя все одно не будет, но и ее не пускай. У нее хватит ума вообразить себя великой воительницей, потому что в детстве она, видишь ли, три раза из пяти в мишень попадала… Тебе надо объяснять, что умение пользоваться оружием и умение убивать – совершенно разные вещи? Я так и думал, что не надо.
Когда укладывались спать, Франк распределил дежурства. Очень своеобразно: Бирам, Ори, Кай и он сам. Лири хотела было возмутиться, но Диль удержал. Торговец помалкивал, а Бирам не преминул удивиться: ну ладно принцесса, но почему бродяга и вор будут спокойно спать…
– Потому что за бродягу подежурю я, – оборвал Франк, – а за вора – Кай. Есть возражения?
– И почему мне не стыдно? – пробормотал Илем, сворачиваясь в клубочек в палатке. Диль хотел, чтобы Лири легла между ними, но она отказалась наотрез, хотя Илем, зевнув, объяснил, что на такую у него точно не встанет, а щупать впотьмах попросту нечего. Лири изо всех сил пнула его и, кажется, попала по покалеченной руке, потому что он сдавленно вскрикнул и исхитрился ухватить Лири за горло здоровой рукой. Диль кое-как их унял. Лири утихла быстрее: должно быть, ей стало стыдно, она вряд ли хотела причинить Илему сильную боль.
А ведь потому Франк и избавил вора от дежурства. Рука так и болела. Он быстро уставал, и это его ужасно злило. Он не любил зависеть от других.
Лири полночи ворочалась, не давая спать Дилю, а Илем лежал неподвижно и тоже почти не спал. Было тихо. Странно тихо для ночного леса. Утром Диль тихонько сказал об этом Франку, и тот раздраженно кивнул: знаю, мол, и без тебя. Завтракали наспех, доедая черствый хлеб и запивая его холодной водой. Настроение Франка передалось всем, а посмотрев на торговца, Диль подумал, что он явно нуждается в проповеди на тему «нельзя бояться заранее».