Лиз взглянула ему в лицо и увидела, что это была правда. Она не спала. Ее глаза увлажнились и губы задрожали.
— Да, — ответила она и неуверенно добавила: — Ты попросил меня выйти за тебя замуж, правда? Мне это не приснилось?
— Нет. И ты ответила «да». Ловлю тебя на слове.
Бретт положил руки ей на плечи и повернул к себе. Она смотрела в его глаза и тонула в них.
— На этот раз я не стала долго думать. Я уже учусь.
— Ах, Лиз, Лиз, — произнес Бретт странным хриплым голосом.
Он заключил ее в объятия и принялся целовать со страстью, удивительной для человека, который провел почти всю ночь в пути.
Бретт перестал целовать Лиз, но по-прежнему не отпускал ее из объятий.
— Прошлой ночью было очень страшно. Я думал, что потерял тебя, и мир вокруг меня погрузился во мрак.
— Мне тоже было страшно, — ответила Лиз. — Я думала, ты с Клер.
— С Клер? — Удивление Бретта было неподдельным. Он отодвинулся и посмотрел на Лиз. — Ты считала, что у меня роман с Клер?
Лиз кивнула:
— Она сама так сказала. Однажды ночью я видела, как ты выходил из ее дома, наверное, был уже четвертый час. Мне показалось, что это очень вероятно. Она привлекательная.
Бретт нахмурился:
— А еще эгоистичная, ленивая и расчетливая. Нет, спасибо. Да, я помню ту ночь. Я работал допоздна в Бирмингеме. Вернулся около полуночи и услышал плач маленького мальчика. Забрался в окно. Клер не было дома, она оставила его одного. Я остался с ним до ее возвращения и как следует отругал ее. — Бретт улыбнулся. — С тех пор я ее больше не видел и не думал о ней. Ты мне веришь?
— Верю, — ответила Лиз. — Я больше никогда не усомнюсь в тебе. Никогда в жизни.
— И ты не будешь вспоминать всю эту ерунду о деловом соглашении? Сомневаюсь, чтобы я сам в это верил, но в течение десяти лет я нес непосильный груз.
— Десять лет? Как долго.
— Я хочу рассказать тебе сейчас, чтобы потом не возвращаться.
Бретт крепче обнял Лиз.
— Думаю, ты знаешь, что мой отец был летчиком во время войны. Он был профессиональным летчиком — медали, слава, восхищение и тому подобное. Я считал его богом. Но когда война закончилась, ему пришлось вернуться к семейному печатному бизнесу. К маленькому бизнесу после такой жизни, которой он жил в течение шести лет! Все это случилось, когда я заканчивал школу. Должно быть, отцу не хватало опасности, азарта. Думаю, теперь я его понимаю. Дело пошло под откос, приходилось увольнять работников. Отец проиграл весь капитал, даже деньги моей матери. Потом он сел в машину, поехал к краю горной пропасти в Уэльсе и газанул вниз.
Лиз молчала. Ее захлестывали злость и сострадание.