– Что ж, я жду, – провозгласил Пол, оттягивая рукав пиджака и глядя на наручные часы. – Выкладывай свои новости. У меня есть полчаса – включая десять минут на ужин. Можешь изложить свою замечательную биографию минут за двадцать?
– Постараюсь, – промолвила Дженни и, собираясь с силами, облизала внезапно пересохшие губы. Однако слов у нее так и не нашлось. Дженни беспомощно пожала плечами и, жалобно посмотрев с Бетт на Пола и обратно, вдруг отставила чашку в сторону, вытащила носовой платочек и – громко всхлипнула.
– В чем дело? – участливо поинтересовался Пол. – У тебя неприятности, Джинни?
Он подвинулся на самый край стула и пригнулся к ней. Бетт тоже подсела поближе к кузине.
– Мистеру Хоффману стало хуже? – нахмурился Пол.
– Он умер, – выдавила Дженни и шумно высморкалась.
– Ох, извини меня. Но тогда… – Пол кивнул, – возможно, это и к лучшему. В последнее время он ведь уже не вставал, да?
Дженни медленно наклонила голову. Тут уж Бетт не выдержала:
– Господи, Дженни, я никогда не видела, чтобы ты так расстраивалась. Мне казалось, ты уже должна была привыкнуть к тому, что больные умирают.
– К смерти нельзя привыкнуть, – сухо произнес Пол, не столько отвечая жене, сколько размышляя вслух.
Бетт же, как будто не услышав его, продолжала:
– Ты ведь не из-за работы беспокоишься? Такие как ты сейчас ценятся дороже золота. Впрочем, если тебе нужна работа, то сама знаешь – мы тебе всегда рады. – Бетт улыбнулась и широким жестом обвела вокруг себя.
Дженни быстро вскинула голову.
– Нет, Бетт, работа мне не нужна. Видишь ли… ну, в общем, Бенджамин Хоффман был не просто моим пациентом… Он был мне мужем. Мы с ним поженились полгода назад.
– Джинни! – Пол откинулся на спинку стула и склонил голову набок, словно пытаясь рассмотреть ее получше.
– А что, тебя так поразило, что я способна вступить в брак? вызывающе спросила Дженни.
– Что ты? Нет, конечно, – засуетился Пол. – Просто ты могла бы поставить нас в известность. Почему ты не дала нам знать? Даже в письмах не намекнула.
Дженни снова взяла в руку чашку с чаем, отпила и, лишь сделав несколько глотков, ответила:
– Я… я хотела… много раз… но почему-то все никак не получалось. А потом его состояние стало быстро ухудшаться, и мне уже было не до этого.
Пол в последнюю секунду удержался, чтобы не спросить, была ли она счастлива. Ну какое в самом деле счастье в браке с наполовину парализованным больным, прикованным к постели? Почему-то сама мысль о том, что тридцатидевятилетняя Дженни жила со стариком-инвалидом, глубоко опечалила Пола; ведь он-то знал, что в глубине души Дженни – натура страстная и живая, что она заслуживает куда лучшей участи. Она и без того нормальной жизни почти не видела.