На этот раз отряд двигался по относительно широкой лесной тропе, на которой при особом желании могли разместиться два воина в полном вооружении. От прежнего тысячного войска осталось чуть больше сотни тангаров. Но отряд все же растянулся на полет стрелы. Ели, обильно поросшие в низине, темными великанами закрывали дорогу назад, касались плеча Тирди разлапистыми ветвями.
Рядом двигался Ларн. Жалко было смотреть на его измотанное несчастьями лицо. Щит, закрепленный у того за спиной, раскачивался в такт шагам и мерно постукивал по доспеху.
— Зачем он отпустил кобольдов? — спросил Тирди. — Не вернись они в родные места, никто бы никогда и не узнал о том, что здесь произошло…
Ларн грустно усмехнулся:
— Сколько помню тебя… не узнаю. Ты очень изменился с начала похода. Куда делся веселый тангар, которого я знал? — Гном сокрушенно покачал головой.
Тирди очень хотелось ответить, что прежний он остался на братском костре прошлой ночью. И пепел его станет теперь питать корни дуба, на котором казнили Лорина. Много чего хотелось ему сказать, но выдавил лишь:
— Старейшина был не прав. Вряд ли, кто хочет новой войны с кобольдами, — добавил он. — Для сохранения мира между племенами… — какое-то мгновение Тирди помолчал, и закончил. — Зря он их отпустил.
Улыбка вновь появилась на лице Ларна:
— Неужели я слышу звуки подземного молота в твоем голосе? — И пронзительно посмотрел глаза в глаза.
Тирди стало неуютно от этого взгляда. Словно невидимая холодная игла пронзала его плоть. Он отвернулся, не в силах больше выносить пытки.
Весь оставшийся путь до привала он провел в размышлениях. Совсем не по душе гному оказались события, произошедшие в последние дни. Да, как истинный тангар, он привык мириться с неизбежными потерями друзей. Но когда все случается так быстро, и предательство, и развязывание войны…
Немало лиг преодолел гномий отряд за день. Слипались глаза и гудели ноги. Тирди мог отдыхать, в дозор сегодня пойдут другие. Ему же оставалось только сидеть и ждать известий, если таковые появятся.
Он уснул и ночь вновь встретила его у бивачного костра.
Ему снился кошмар. Черная река, кишащая гибкими отблескивающими в свете луны тварями, медленно и лениво несла воды. То тут, то там проплывали истерзанные тела тангаров, но не успевали преодолеть и половины пути, как их подхватывали многозубые пасти, и утаскивали на дно, сопровождая себя утробным ревом.
Несмотря на это, мертвецов становилось все больше. Необоримая сила потянула Тирди вперед, он приблизился к реке. Хотел было опустить руку в воду, но вдруг услышал смех.