Ширли издала недобрый смешок, ни капельки не обескураженная шпилькой Энн.
— Ха-ха! Она требует свое платье! А кофе в постель не хочешь? Я сожгла твою тряпку!
— Вы не имели права так поступить с вещью, которая вам не принадлежит. Джейн подаст в суд!
— Не верещи, малютка. Тебя не спрашивают! — Ширли осадила Энн и снова обратилась ко мне: — Неужели тебе всегда возвращали твои непотребные туалеты?
— Не смейте оскорблять мою подругу. Еще раз повторяю: отдайте платье и не рассказывайте сказки, что вы его сожгли.
— Еще одна шлюшка! Немного опоздали. Надо было приходить вчера, составили бы превосходную партию.
— Кому? Вам, ваша светлость?
Ширли вспыхнула. От гнева у нее задрожали губы. Она мегерой накинулась на бедную Энн, не очень стесняясь в выражениях:
— Малявка, замолкни или я позову Джо! Он мигом заткнет тебе пасть.
— Вы изумительно красиво выражаете свои мысли. Джо — это кто, позвольте узнать, ваша светлость? Ваш любовник?
— Дворецкий! И если ты воображаешь, что язвишь, называя меня «ваша светлость», то очень и очень заблуждаешься. Я имею право на такое обращение по рождению, чего не скажешь о тебе, малютка. Тебя нашли в сточной канаве или на пороге приюта для отпрысков падших женщин?
Мне надоело слушать это состязание в остроумии. Воспользовавшись тем, что Ширли перестала обращать на меня внимание, я шмыгнула сопернице под руку, которую она держала на притолоке двери, загораживая нам с Энн вход в дом. Маневр мне удался, и я кинулась бегом внутрь дома, стремясь попасть в злополучную спальню. За спиной я слышала топот ног.
Бегать я умела. Стремглав взлетев по лестнице, я быстро отыскала нужную мне комнату. Рывком открыв дверь, я ворвалась в спальню.
Здесь никого не было. Комната, по-прежнему, дышала чистотой и уютом. Вдруг кто-то схватил меня за руку. Я оглянулась. Передо мной стояла Ширли, а в дверях застыла Энн.
— Хочешь удостовериться? Так пойдем! — Ширли с силой толкнула меня вперед и потащила по коридору. — Вот, смотри! — сказала она, втянув меня в какую-ту комнату.
Как ни была я взбудоражена, но все-таки успела зафиксировать в своем мозгу щегольство модернового убранства. Видимо, денег у семейства Ширли было немало. Роберт мог хотеть жениться на этой особе и по меркантильным соображениям. В этой области я не могла с ней конкурировать.
— Смотри, смотри! — продолжала кричать Ширли, тыкая каминными щипцами в груду пепла.
Я пробудилась от минутного оцепенения. Ширли держала щипцами кусок какой-то материи.
— Вот! Видишь?
И я увидела. Это был клок от подола моего платья. На нем еще красовался серебряный бант, не тронутый огнем.