Предложение было соблазнительным. Действительно, разве трудно зарегистрировать клиента и помочь ему устроиться? Конечно нет! Для этого не нужно специального образования. Я вспомнила, как со мной обращались в гостинице на Гоулдхук-роуд, в которой два дня назад я провела ночь. Эта гостиница тоже была небольшой. Вполне возможно, что принимала меня сама хозяйка. Я вообразила себя на ее месте. Да, я справлюсь, пришла я к выводу.
— Хорошо! А когда приступать к работе?
— Лучше всего сегодня!
— Ладно. У привратника мой багаж, с которым я прилетела в Лондон. Надо его забрать. Хорошо, что я взяла с собой немного одежды, а ведь не планировала ничего брать. Хотела купить в Лондоне. Так и пришлось бы отправиться к твоей тете в твоем халате.
— Твои чемодан и сумка уже у меня. Только не спеши. Тетя живет не в Лондоне, а в графстве Суффолк, недалеко от Дирема.
— Мне все равно. Чем уединеннее местечко, тем лучше для зализывания ран. Да и постояльцев будет меньше, что немаловажно для новичка.
— Тебе нужно вернуть свое необыкновенное платье, — неожиданно сменила тему Энн.
— Зачем? Я видеть его не могу. Пусть остается там, где я его сняла.
— Хочешь подарить его Ширли или ее матери? Ты говорила, что забралась именно в ее кровать!
— Господи, Энн! Неужели это был дом не Роберта, а родителей Ширли?
— Слава Богу, дошло! Давай сейчас туда съездим и заберем платье. Его можно будет сдать и получить деньги. Они для тебя не будут лишними.
— Я не могу. Появиться там еще раз выше моих сил!
— Нашкодить ты могла, а отвечать не можешь?
— Они могут вызвать полицию.
— Никто никого не вызовет. Ты думаешь, они хотят скандала в мировом масштабе? А то, что ты способна на любой сумасшедший поступок, в этом они уверены. Поедем и заберем платье. Я могла бы сделать это и одна, только кто мне отдаст чужую вещь?
Я подумала, что семейство Ширли будет радо избавиться от ненавистного туалета, напоминающего им о не самых лучших минутах, и отдадут его кому угодно, а не только хозяйке в собственные руки. Но взвалить на плечи Энн столь неприятную миссию я не могла.
Мы вдвоем отправились за платьем. Дверь нам открыла сама Ширли.
— Что надо? — довольно грубо спросила она, после вчерашнего вечера не потерявшая самоуверенности и холодной изысканной красоты. — Зачем явилась? — Ширли обращалась только ко мне. Энн она игнорировала.
— Мы пришли за платьем. Отдайте его, и мы тотчас же уйдем и не будем отнимать у вас драгоценное время, ваша светлость, — вступила не без ехидства в разговор Энн.
Для подруги самым большим оскорблением было невнимание к ее особе. Пренебрежительное отношение выводило Энн из себя и превращало ее в непредсказуемое существо. Но в отличие от меня с моей глупой импульсивностью она действовала более расчетливо и ограничивалась, как правило, только ядовитыми словами, которые жалили как укусы пчел. По манере, с которой Энн поджала губы, я поняла, что шутки сейчас с нею плохи. Она не только постоит за себя и за меня, но и задаст жару Ширли, посмевшей не обратить на нее внимания.