— Но мне он не нравится, Джимми. Коричневый — или, как ты говоришь, каурый — намного лучше.
— Но он не в фаворитах, Пат. Если хочешь заработать немного денег, то надо ставить на признанного лидера.
— Немного, Джимми? — разочарованно протянула Патриция. — А как выиграть много?
Джим вздохнул.
— Все хотят этого, но получают единицы. Они или играют не по правилам или просто везунчики.
— Джимми, а где делают ставки?
— В кассе. Спустись вниз и увидишь.
— А ты будешь делать ставки, Джимми?
— Я уже сделал, Пат. Я всегда их делаю через букмекера.
— Ладно, я пошла.
— Хочешь, спущусь с тобой?
— Нет, я скоро вернусь.
Джим не настаивал. Многие предпочитают делать ставки в одиночестве, чтобы чужое поле не влияло на их энергетику и не мешало принятию единственно правильного решения. А что говорить о новичке! — размышлял Джим. Конечно, Пат хочет испытать собственную судьбу.
Оказавшись около касс, Патриция растерялась. Все называли какие-то номера.
— Два, один, три на сто; семь, один, три на двести, — слышала Патриция голоса людей, делающих ставки. Она быстро сообразила, что каждая лошадь, по-видимому, имеет не только кличку, но и определенный номер. А еще существует номер заезда. Об этом ей говорил Джим.
Патриции хотелось поставить на того каурого, но под какой цифрой он идет и в каком забеге, она не знала. Некоторые, подходя к кассе, называли клички, но она могла назвать только Серого Джека. Может быть, спросить у кого-нибудь, как зовут каурую лошадь? Но, возможно, эта масть не только у понравившегося ей коня.
Коричневые лошади встречаются чаще, чем черные или белые, размышляла Патриция, но задать вопрос не решилась. Здесь собрались настоящие лошадники. Такую белую ворону, как она, могут и побить. Джим ее предупреждал.
— Мадам, вы не могли бы снять с головы воронье гнездо? — услышала Патриция сзади хриплый голос и оглянулась. За ней стоял пожилой джентльмен, всем своим обликом напомнивший ей Мефистофеля.
— Это вы мне? — запинаясь спросила Патриция.
— Вам, вам, мадам, или, прошу прощения, мадемуазель, — насмешливо проговорил Мефистофель.
— Но у меня нет вороньего гнезда на голове, — возмутилась Патриция.
— А что же на ней надето?
— Шляпа, сэр!
— Шляпа? — продолжал издеваться над Патрицией Мефистофель. — Ее изготовили вороны Тауэра или вы откопали ее где-нибудь в другом месте, на городской свалке например?
— Вы оскорбляете меня, сэр. Да будет вам известно, что шляпа непременный атрибут туалета любой леди на скачках.
Мефистофель рассмеялся. Его смех прозвучал хрипло и зловеще. Он больше напоминал карканье тех самых воронов, которые, по его словам, трудились над шляпой Патриции.