— Превосходно. Дайте-ка я взгляну… о нет, нет, Бэтсфоум, это не пойдет, ни в коем случае. Вы же сами видите, что лорд Карлайл не включил в этот список ни одной престижной церкви. Я не могу венчаться в бедной церкви, потому что никто из светского общества не пожелает туда прийти. Нет, этот список придется очень тщательно пересмотреть, и я займусь этим прямо сейчас. — Она обернулась к Патриции. — Скажите, как правильно пишется «Вестминстерское аббатство»?
— Миледи, если бы я мог смиренно попросить вас уделить мне еще мгновение вашего внимания, то есть и добавление.
Шарлотта оторвалась от листка, куда как раз записывала собор Святого Павла.
— Добавление церквей?
Бэтсфоум изобразил сильнейшее сожаление.
— Увы, миледи, не церквей. Его сиятельство попросил меня, как своего секретаря — должность, каковую я имею честь исполнять наряду с должностью дворецкого, лакея, писца, точильщика, а теперь и горничной при вашей светлости, — уточнить местопребывание досточтимого брата вашей светлости, лорда Коллинза, чтобы его сиятельство, человек изысканный и благородный, мог выяснить точную сумму приданого вашей светлости. — Он поклонился и произнес последние слова так благоговейно и приглушенно, что Шарлотта с трудом его расслышала.
— О чем Аласдэр хочет спросить Мэтью?
— О приданом, ваше сиятельство, — снова поклонился дворецкий.
Она удивленно моргнула.
— О каком приданом?
Он тоже моргнул.
— Я совершенно уверен, что кто-либо из членов семьи обеспечивает дамам вашего положения и знатности сумму денег или собственность, каковые обычно называют приданым невесты.
— Может, и так, но у меня его нет.
— У меня есть, — пискнула Патриция. — Дэр продал наши последние боны, чтобы дать за мной приданое, хотя Дэвид сначала не хотел его брать, но Дэр сказал, чтобы он взял, иначе его согласия на наш брак не будет.
Ни Бэтсфоум, ни Шарлотта не обратили на ее слова ни малейшего внимания.
— У вас нет приданого, миледи? Нет даже маленького домика где-нибудь в деревне?
— Ничего. — Шарлотта помотала золотистой головкой.
— Может быть, какие-нибудь правительственные облигации, о которых вы забыли?
— Ничего нет, Бэтсфоум.
— Даже серебряной монетки, вложенной в строительство каналов?
— Никаких монеток, вложенных или нет.
— Ваш покойный супруг…
— Получал ничтожное содержание от своего отца-графа. Его едва хватало на нескольких овечек и на то, чтобы иногда купить кусок парчи.
— И вдовьей пенсии тоже нет?
— Ничего. Мне пришлось продать овечек, чтобы постирать парчу и сшить из нее дорожный плащ.
Бэтсфоум уставился в свои памятные заметки, куда записывал приказания графа.