Она была счастлива.
Еще в тот незабываемый вечер, когда миссис Свифт устроила им такой приятный сюрприз, Патрик и Рейчел переговорили о многом: о своей жизни и делах, успехах и промахах, потерях и страданиях. За эти годы они много всего пережили и многое переосмыслили. И, самое главное, они поняли, что их чувства стали острее и глубже.
Патрик был искренне рад успехам Рейчел. Еще сидя в ресторане, он сказал:
— Я помогу тебе открыть такой же ресторан в Бостоне.
— Но у меня пока не хватает средств, — призналась Рейчел.
— Зато у меня есть. Все-таки я сын крупного банкира, — улыбнулся он.
— Твой отец банкир?.. — удивилась Рейчел.
— Я думал, что моя мама тебе все рассказала…
— Она вообще ни о ком не рассказывала. Просто заказала столик в моем ресторане, — сообщила Рейчел.
Патрик продолжал улыбаться.
— Она такая. Любит сюрпризы.
Они долго сидели и разговаривали. И к концу вечера Патрик точно знал, что никогда и ни при каких обстоятельствах больше не расстанется с этой женщиной. Свою любовь к ней он пронес через годы, спрятав ее от посторонних глаз глубоко в сердце. А теперь видел, что и Рейчел не забыла его.
Все эти годы их любовь не затухала, а лишь тлела в их сердцах. Но наконец подул пока еще слабенький, но вполне ощутимый ветерок перемен. Он нежно прикоснулся к теплящимся уголькам своим дыханием, и они вновь стали разгораться.
Любовь оживала.
Им не хотелось расставаться. Хотелось побыть вдвоем. Чтобы никто не мешал.
Только он и она.
И они поехали в отель.
Это были шикарные апартаменты на самом верхнем этаже фешенебельного отеля. Они не включали свет. Он был не нужен. Сквозь толщу стеклянного потолка проникал мерцающий свет звезд. Патрик и Рейчел все время ощущали их безмолвное присутствие. Казалось, эти мягко сияющие существа находились так близко, что протяни руку и дотронешься до них ладонью.
Патрик с Рейчел выпили по бокалу сладкого янтарного шампанского и мгновенно опьянели.
Но не от шампанского.
От любви пол качнулся под их ногами.
Раньше их любовь больше походила на дружбу. В ней не было чувственности. А теперь их обоих охватило жгучее желание. Казалось, оно копилось в них все эти годы и вот теперь хлынуло наружу неудержимой раскаленной лавой…
Они торопливо, без слов, с неистовой страстью срывали одежду друг с друга…
Их чувственная тоска была сильнее всяких приличий и церемоний, выше слов и улыбок, кокетства и эротических ухищрений.
Обнявшись, не разнимая рук и губ, двигаясь наугад, они каким-то чудом оказались в нужном месте и уронили свои раскаленные тела на застеленную шелковыми прохладными простынями кровать…