Эти слова, их тон тронули ее больше, чем если бы вдруг он сообщил, что повышает ей зарплату.
— Спасибо. И вам тоже, месье, — пробормотала она.
— О! Я… — Лицо Жюльена утратило напряженное выражение, морщины на лбу разгладились. — Буду спать как сурок весь день… Минуточку, Жину, — сказал он в трубку, — я попрощаюсь с Денизой, она уходит. Да, мы до сих пор работали, но теперь закончили…
Дениза прикрыла дверь и удалилась. Чувство преданности переполняло ее.
Не выпуская из руки трубки, Жюльен откинулся в кресле. Он чувствовал себя обессиленным и полным любви. Он любил Женевьеву. Она все никак не могла в это поверить, и не без причины. Но что за важность? Он сам, впрочем, не всегда отдавал себе в этом отчет. Но только ему было все же легче: он заранее знал, что вернется к жене, переполненный еще большей нежностью, чем раньше.
— Да, я освободился, любовь моя… Наконец!.. О! Ну зачем тебе рассказывать? Трудное и опасное дело. Я очень рисковал… Очень. Но все в порядке. Конечно, я был храбр. Я думал о тебе и смело бросился в драку… Ради тебя я на все способен!.. — Его голос прерывался от волнения. Ему непреодолимо хотелось почувствовать рядом с собой присутствие близкого человека. — Нет, любимая, я не храбр, но ради нашего спокойствия надо было рискнуть… Удалось на все сто… О! Но, знаешь, подготовка… Я вполне доволен собой.
Он сиял. Опасность миновала, и содеянное возвеличивало его в собственных глазах. Легче всего убедить себя в собственном величии. Такая снисходительность к самому себе побуждала его раскрыть объятия той, которая была ему необходима.
— Теперь я буду спокойней, Жину, у меня будет время, чтобы говорить тебе, как я тебя люблю…
Ей было тесно в душной телефонной кабине кафе, откуда она звонила. Она изнемогала от счастья, еле удерживалась, чтобы не разрыдаться.
— Да, но только что… только что ты не захотел сказать мне это даже один раз. Ты рассердился.
— Только что, — говорил он проникновенно, — я диктовал письмо. Как раз по поводу этого дела. А ты меня прервала. Я потерял мысль. Теперь все иначе.
— Значит, это правда, ты меня любишь?
— Я без ума от тебя.
— О! Любимый, любимый… Жаль, что я не нахожу других слов, чтоб говорить с тобой, Жюльен. Когда ты добр, когда у тебя такой голос, я теряю голову…
— Любовь моя!
— Как?
— Я говорю, любовь моя!
— О! Жюльен, приходи поскорей…
— Дай мне десять минут, дорогая. Через десять минут обещаю тебе выйти отсюда и помчаться прямо домой. Приведу в порядок кое-какие бумаги… — Он улыбнулся, глядя на векселя, чековую книжку и записи, которые он доставал из кармана и бросал на стол. — У меня есть идея. Знаешь, что мы сделаем? Приготовься. Поедем за город, хочешь?