— Получается, что совершенно случайно именно в тот день, когда я приезжаю, мне приходиться убивать время, мотаясь по холлу в ожидании неизвестно чего, и все потому, что именно в этот день вы сначала пропустили по рюмочке, а потом затеяли ссору?
— Ты прекрасно знаешь, что ссоры случаются и тогда, когда их вовсе не ждешь.
Граси помрачнела при мысли, что Маноло ни за что не пропустит ее в квартиру и ей придется торчать здесь всю ночь. Такой исход отнюдь ее не устраивал. Она раскрыла сумочку и достала из кошелька деньги.
— Вот, возьми. Пятьсот песет.
Издевательски усмехаясь, Маноло пристально взглянул на нее и едко заметил:
— Мне нравится, что ты понимаешь: всегда нужно отдавать долги.
— В особенности, если они того стоят, — не смутившись, парировала Граси, понимая, что он конечно же имеет в виду старый долг чести, который она должна вернуть его семье.
Граси направилась к двери на улицу, раздумывая над складывающейся ситуацией. Маноло, естественно, считает себя и своего отца жертвами подлого предательства. А поскольку не смог расквитаться за это, когда главный враг был жив, то теперь выбрал себе другую, более уязвимую жертву — Пилар. И, если в план его мести входило играть с ее чувствами — то распаляя их нежностью, то разрушая подобными сегодняшней сценами, — во что бы то ни стало необходимо заставить его пожалеть об этом.
Я должна запретить ему обращаться с Пилар подобным образом, сказала себе Граси. Безразличие и ветреность Маноло рано или поздно все равно дадут о себе знать. И именно поэтому надо избавить от него Пилар, причем чем скорее, тем лучше.
Граси осознавала, что в любую минуту может расплакаться — то ли из-за обиды за Пилар, то ли из-за ушедшей любви, которую однажды погубил этот бессердечный лгун.
* * *
Идя вслед за Граси, Маноло вдруг ощутил непреодолимое желание сжать ее в объятиях, осыпать поцелуями ее лицо и шею. Все в ее поведении говорило о смущении, вызванном неожиданной встречей с ним и взаимным притяжением, которое на время установилось между ними. Внезапно возникшее желание буквально душило его, и Маноло, хоть и был раздражен потерей самообладания, уже твердо знал, что не успокоится, пока Граси не окажется в его руках, трепеща от страсти.
Он ненавидел ее, но сейчас готов был отдать за нее абсолютно все. Каждое слово, слетающее с этих полных влажных губ, заставляло его содрогаться от непреодолимого желания. Маноло понимал, что, удовлетворив свой порыв, испытает опустошающее разочарование и досаду на то, что вновь поддался своим чувствам.
Как нарочно, он пообещал Пилар, что займет Граси на некоторое время, чтобы дать ей возможность привести себя в порядок. Время шло, и с каждой секундой Маноло чувствовал, что теряет самообладание. Надо было сохранять спокойствие и уверенность, делая вид, что игривые интонации, сквозящие иногда в голосе Граси, ни к чему его не обязывают.