— Думаю, — сказал Макс, — что начну с перчаток для себя, не очень разукрашенных. Вы сумеете изготовить их ко дню Святого Валентина?
Она была в нерешительности.
— Мистер Дублет сделает все наилучшим образом, но он нуждается в вашей мерке.
Виолетта порылась в корзине, ища бумагу. Фэнни не обучила ее, как снимать мерку с покупателей, но она видела, как Дублет в тех случаях, когда трудно было измерить руку, желая обезопасить себя, обводил контуры пальцев на бумаге. Именно это она и собиралась сделать.
Девушка потихоньку разглядывала лицо Макса. Рыжеватые волосы спадали ему на лоб. Четко обозначенная линия скул. Орлиный нос. Сжатые, красиво очерченные губы. Опасный человек. Опасный и, о, такой нежный.
— Следует ли мне снять сюртук? — спросил он.
— Милорд, вы меня поражаете. Я только собираюсь измерить вашу руку.
— Это вы поразили меня.
— Тем, что танцевала в вашем доме?
Он прикоснулся пальцем к ее подбородку.
— Я знаю, что вы леди, которая попала в трудное положение. Но почему сейчас вы хотите убедить меня, что вы обычная девчонка из лавки?
— Милорд, я не знаю, о ком вы говорите.
Она отвернулась от него.
— А я полагаю, что мы с вами знакомы.
Она снова порылась в корзинке, изображая, что что-то ищет в ней.
— Милорд, пожалуйста…
— Макс. Меня зовут Макс. И вы знаете меня. Уверен в этом.
Ей так хотелось, чтобы он ушел… Как же она не догадалась снять перчатки? Белые перчатки с семейным узором. Единственная вещь, которая могла ее выдать.
Но он не только не ушел, а подошел совсем близко к ней и вдруг нежно обнял ее. Девушка покраснела.
— Вы насмехаетесь надо мной, милорд?
Она высвободилась из его объятий, но он взял ее руки в свои, заставив повернуться. Девушка попыталась вывернуться, но было слишком поздно. Макс внимательно изучал ее элегантные белые перчатки.
— Девчонки из лавки не носят такие перчатки.
— Я же говорила, что это только образцы.
— Это ваши перчатки. Они указывают на то, что вы леди.
— Эти перчатки выдают вас. Спрячьте их за корсаж.
Он протянул ей перчатки.
— Макс, вы шокируете меня.
Но он был прав, и она знала это. Белые перчатки, расшитые золотыми и серебряными нитями, действительно указывали на ее дворянское происхождение. Они были одновременно и величайшим сокровищем, и билетом на гильотину.
— Спрячьте их, — приказал он шепотом, который буквально опалял ее.
Скромность была отброшена. Под его бдительным взглядом она запихнула их за корсаж и сделала реверанс, чтобы он мог разглядеть ее.
Макс смотрел на нее напряженно и долго.
— Не позволяйте им слышать, как вы разговариваете. Ваша речь слишком изысканна… Хихикайте, как уличная девка…