Солдаты поглядывали на Лену виновато, а на начальника – осуждающе, но, конечно, когда он отворачивался. До арестантов им дела не было: велено доставить – доставим, а вот со Светлой обращаться надо поуважительнее. Когда путь им пересек ручей, один из солдат, не спрашивая, подхватил Лену на руки и перенес ее на другой берег, чтоб она, не дай бог, ножки не замочила. Гвардеец вошел в домик, а Лена тут же подошла к мужчинам.
– Больно?
Шут помотал головой. На шее слегка кровоточила ссадина – этот придурок перестарался.
– Вы уж постарайтесь вести себя прилично, хорошо? Особенно ты, – она прикоснулась к щеке шута. Довольно демонстративно. Наблюдая краем глаза за дверью, Лена ловко поймала момент и поцеловала шута к щеку, как могла, нежно, чтоб гвардеец увидел, кого обижает. И подумал, чем это может обернуться. Кажется, ее слова могут материализоваться. Если в это верил даже Владыка эльфов, то уж простой гвардеец просто обязан быть в этом убежден. Тем же краем глаза она заметила, что гвардеец остановился и ошарашенно уставился на нее. Шут прыснул: он-то прекрасно все понял, а чтоб его смешок не был замечен, пришлось поцеловать его не в щеку, а он без всякой показушности, зато с удовольствием ответил…
Солдаты смотрели на шута благоговейно. Интересно, а Странницы вообще должны проявлять интерес к мужчинам или по рангу не положено? Маркус как-то обходил этот вопрос. Надо будет спросить…
Если вообще получился спросить… Что там на уме у короля? И у короля ли? Ох устрою я им тогда, мало слез Светлой показалось, самолично собственную кровь пролью, посмейте только их обидеть…
Им был предоставлен транспорт – карета типа «черный воронок» и лошади. Перед гвардейцем встал выбор: в карету Лену нельзя – там место для пленников, а верхом она ездить не умела. На решение проблемы у него ушло полчаса. Никакой силой не удалось бы ее усадить на лошадь рядом с гвардейцем. Охранитель взял весь риск на себя: Лене позволили сесть в черный ящик на колесах. Сидячих мест там было всего четыре, а людей набралось пять, но шут решил эту задачу быстрее гвардейца: просто сел на пол у ног Лены. Не без демонстрации.
Ему было неудобно, впрочем, неудобно было всем, карету немилосердно трясло, потому что ехали быстро, и, приземляясь на пол после особо крупных ухабов, шут болезненно морщился. На физиономии охранителя пару раз промелькивало умиление, которое он старательно сгонял, и, на взгляд Лены, чересчур старательно. Не нравилось ей все это. Очень не нравилось. А делать что? Особенно с учетом магических наручников и этого садиста…