Ирония судьбы заключалась в том, что фараон и царица только что поженились, хотя этого краткого времени было достаточно, чтобы обнажить вспыльчивую необузданность правителя и капризные страсти, подстерегавшие его сердце. Не теряя времени, он заполнил гарем множеством юных рабынь и наложниц из Египта, Нубии и северных земель. Нитокрис не обращала на них внимание, ибо ни одна из этих женщин не разлучала ее с ним. Она оставалась царицей, повелительницей сердца мужа до тех пор, пока эта обворожительная женщина не появилась на небосклоне фараона и, словно рок, соблазнила его. Она полностью завладела чувствами и разумом фараона и окончательно отдалила его от жены, гарема и преданных советников. Надежда на время затеяла с царицей обманчивые игры, затем ее охватило отчаяние, отчаяние, облеченное в гордость, и она почувствовала, как в сердце проникает агония смерти.
Наступали мгновения, когда безумие завладевало всем ее существом, в глазах вспыхивал странный огонь. Ей хотелось вскочить, метаться по комнате, отомстить за разбитое сердце, но она тут же с великим презрением твердила себе: «Разве подобает Нитокрис соперничать с женщиной, торгующей своим телом за золото?» В таких случаях ее кровь хладела и печаль застывала в сердце, будто яд в желудке.
Однако сегодня ей доказали, что из-за безответственности фараона страдают не только ее, но и другие сердца. Вот Хнумхотеп поведал ей о своих опасениях и вполне открыто дал понять: «Не подобает завладевать храмовой собственностью для того, чтобы Радопис могла проматывать ее». Более того, цвет сообщества мудрецов верил тому, что он говорил. Не лучше ли ей нарушить молчание? Если промолчать сейчас, то когда же она своей мудростью вылечит фараона от безумия? Ей было досадно, что глухое недовольство достигло незыблемого трона. Она чувствовала, что долг велит ей устранить эти опасения и восстановить хотя бы некоторую видимость порядка. Разве стоит считаться со своей гордостью? Нитокрис переступит через нее. Она решила идти вперед твердым шагом, с помощью богов встать на путь самообладания.
Царица успокоилась после таких размышлений, порожденных мудростью и внутренним убеждением. Растворилось прежнее упрямство, долго и цепко державшее ее в своих руках, и сейчас она бесповоротно решила предстать перед фараоном, проявить силу и искренность.
Нитокрис покинула зал, вернулась в царские покои и провела остаток дня в глубоких раздумьях. Ночью ее тревожный сон то и дело прерывался, она отчаянно желала, чтобы поскорее наступил день, ибо как раз в это время вставал фараон после бурно проведенной ночи. Не испытывая сожаления, она уверенно направилась к покоям фараона.