Таша безучастно смотрела на него. Сейчас ее не волновали мысли о его порядочности. Она чувствовала себя униженной. Неужели он отвергает ее? Должно быть, из-за того, что она сегодня не в лучшей форме.
— Я знаю, что выгляжу ужасно, но это потому, что вымокла до нитки. Я немного обсохну и буду выглядеть лучше.
— Ты выглядишь чертовски привлекательно, и все-таки — нет. — Он был непоколебим. Таша раньше считала, что ее легкомысленному кузену все равно, с кем заниматься любовью, что он не пропустит ни одной юбки.
— Ты думаешь, что тебе будет плохо в постели со мной? — спросила Таша.
Чейз уныло улыбнулся.
— Таша, милая, я не думаю так, и мне очень хотелось бы проверить это, но в этом случае ты не заметишь, что впервые в жизни я стал рыцарем.
Таша утомленно откинулась на спинку дивана. Она подумала, что, возможно, он и прав: секс помогает забыться лишь на некоторое время, он не сможет решить ее проблемы. Но то, что она испытывала сейчас, нельзя объяснить с точки зрения разума. У нее на глазах показались слезы. Чейз попытался смахнуть их.
— Я, наверное, не такое уж и чудовище.
— Мне не нужен рыцарь на час. Я уверена, что тебе не понравится, если женщина поступит с тобой так же. Ни один мужчина этого не потерпит. Вам можно все, а женщина должна терпеть и прощать.
— Очень трогательно, но ты меня не переубедила, — с улыбкой сказал Чейз. — Я все-таки твой кузен и поступлю так, как поступил бы любой кузен: предложу тебе поплакаться мне в жилетку. Позволь мне хоть раз в жизни поступить порядочно по отношению к женщине, которая, между прочим, еще и моя родственница.
Его сильные руки крепко обхватили ее за плечи, Таша прильнула к нему всем телом, она слышала биение его сердца, вдыхала приятный, терпкий запах мяты. Ей стало спокойнее и показалось, что все произошедшее с ней было лишь сном.
— Так лучше? — спросил Чейз, и она ощутила его дыхание на своих волосах.
Ей было и хорошо, и плохо. Тепло сильного тела успокаивало ее, но это же тело причиняло ей боль из-за желания, с которым было трудно справиться.
— Немного лучше, — тихо призналась она. Таше было трудно сказать правду, да она и не хотела ее говорить.
— Хорошо. — В его голосе слышались нотки удовлетворения своим поведением.
— Только не прижимай меня так крепко.
— О, извини. — Он ослабил объятия.
— Спасибо, — и Таша обвила руками его шею.
Чейз смотрел на нее с некоторой опаской, она, в свою очередь, рассматривала его чувственные, еще влажные губы.
— Ты думаешь, я потом пожалею, если поцелую тебя? — Чувства победили разум. Как можно бороться со своими желаниями, если он так близко?