— Вы не знаете, что значит быть милым по-настоящему, детка, — прищурившись, сказал он Виктории.
— Я не детка, а Клоранс! — Девушка сжала руки в кулаки. — Ваше поведение, Мигель, выходит за рамки приличия!
Мигель пришел в недоумение. Что вызвало такой всплеск эмоций? Он ведь просто вступился за нее, чтобы ее не обидели и не оскорбили.
Ему никогда не забыть потрясения, которое он испытал, когда впервые увидел Клоранс на сцене. Она вышла в длинной прямой юбке с разрезом от бедра, короткой полупрозрачной блузке, обтягивающей ее небольшую высокую грудь, и с блестящими каштановыми локонами, падающими мягкими волнами на плечи. Мигель услышал вздох восхищения, пронесшийся по залу. Она сидела вполоборота к публике, разрез на юбке был как раз с той же стороны, так что стройные ноги не могли не притягивать внимания.
Все время, пока она играла, низко наклонив голову, так что волосы практически закрывали лицо, в мозгу Мигеля крутилась одна и та же мысль: «Это не моя невеста. Это не может быть моя невеста».
Сейчас эта же мысль снова пришла ему в голову. И он должен жениться на взбалмошной девчонке из аристократической семьи, которая убежала из дому ради того, чтобы играть в одном из злачных клубов Парижа? Нет, ни за что!
— Мне бы не хотелось, чтобы вас обидели, — глухо произнес Мигель, с трудом сдерживая злость.
— Какое вам до меня дело? — бросила она. — Вы ничего обо мне не знаете.
— Это точно.
— А Карл был очень дружелюбен.
— Дикие животные тоже могут быть очень дружелюбны.
Ее щеки зарделись, но она смерила его гневным взглядом.
— По-моему, единственный человек, к которому не применимы определения «милый» и «дружелюбный», — это вы. Вы наглый и самоуверенный!
Ее прямолинейность удивила Мигеля.
— Потому что я откровенен? — полюбопытствовал он.
Похоже, Виктория была совсем не такой робкой и застенчивой, какой он ее себе представлял.
— Потому что вы грубы и невоспитанны. А Карл сделал мне комплимент.
— А вы очень нуждаетесь в комплиментах ему подобных? — не унимался Мигель.
— В чем я нуждаюсь, вас не касается! — срывающимся от раздражения голосом ответила девушка.
А вот тут ты ошибаешься, подумал Мигель, не в силах оторвать взгляда от ее горящих гневом глаз. Очень даже касается.
Несколько месяцев назад семейный адвокат напомнил Мигелю о приближении срока, указанного в завещании его отца Мануэля. В нем тот выразил пожелание, чтобы его сын женился на дочери Артура Артрайта по достижении ею совершеннолетия. Однако если бы Виктория к этому времени была бы уже замужем или же если между Мигелем и предполагаемой невестой не возникло бы даже намека на симпатию, не говоря уже о серьезном взаимном чувстве, условие считалось недействительным. Тогда наследник немедленно вступал в права и получал контрольный пакет акций крупного нефтехимического предприятия. В конце завещания Мануэль подчеркивал, что искреннее верит, что желанный ему брак окажется счастливым и позволит повысить статус его потомков в чужой стране.