Палачи (Овчинников, Прошкин) - страница 5

А справа от нее…

Он остановился и зажмурился, словно в лицо ему ударил луч прожектора. Наверное, к этому нельзя привыкнуть. Такая настоящая, такая… живая. В белом платье и в венке из одуванчиков. Волосы заплетены в косу, лишь один локон выбивается из-под венка, самый непослушный, который было так приятно наматывать на палец.

Гарин, не глядя, вытянул руку и коснулся холодной керамической пластинки. Провел пальцами по ее контуру, затем спустился к рельефным бронзовым буквам. Он ощупал каждую, точно слепой. Потом открыл глаза и прочел еще раз: «Гарина Марина». И машинально сосчитал: двадцать два года. «Будет в декабре, — поправился он. И снова поправился: — Могло бы быть».

«Почему я не с тобой? — спросил Олег, не раскрывая рта. — Почему Данисенко вместе, Колесовы вместе, Антоновы вместе, все пятеро… — Он проглотил комок в горле. — Почему рядом с тобой Нелька, а не я? Не было времени? Да, не было. Один выходной в месяц, максимум два. О том, чтобы выбраться куда-нибудь на неделю, не было и речи. И, главное, никто ведь не заставлял. Сам себе хозяин. Я думал, это важно… Думал — бизнес… Думал, еще немного, полгодика, максимум год… Помнишь ту открытку с котенком? „Мне плохо без тебя“, помнишь? Я ведь тогда даже не вспомнил, что у меня день рождения. Мне… Маринка, мне не плохо без тебя. Меня просто нет. И этот бизнес… Видишь, он оказался совсем не важным. Был — и нету. И я… Был — и нету. Маринка… Если бы я знал. Если бы я только знал…»

— Привет, — раздалось за спиной. — Все горюешь?

Гарин не обернулся и не вздрогнул. Даже не удивился, хотя с первого слова узнал голос, который не слышал больше двух лет и был уверен, что не услышит уже никогда. Олег повел плечом, будто загораживая изображение любимой от чужого взгляда. В сердце не было других эмоций, кроме привычной боли и усталости. «Маринка… — подумал Олег. — Маринка…» Продолжить мысль мешало присутствие постороннего.

— Так и знал, что застану тебя здесь, — как ни в чем не бывало продолжил тот. — Сегодня же сорок дней, да? Кстати, а почему ты никогда не берешь трубку?

«Уходи, — думал Гарин. — Ты приносишь только беды. У меня уже есть беда. Поэтому уходи».

Он не собирался отвечать, но звуки сами сложились в слова.

— А почему ты никогда не звонишь мне трезвым?

— Резонно, — с оттенком одобрения ответил голос после короткой паузы. — Я смотрю, ты все такой же колючий, Олежка.

— А ты все такой же целеустремленный…

Олег помедлил, размышляя, как назвать собеседника, чтобы задеть побольнее? Товарищ майор? Дядя Миша? Камень? Может быть, Палач?