- Присаживайтесь!
- Благодарю! - он по-сиротски примостился рядом, раскрыл тетрадку на чистой странице заложенной карандашом. - Итак, вы не могли бы поведать мне все подробности происшедшего?
- В каком смысле?
- В прямом. Ваш рассказ станет основой для разъяснительной записки об обстоятельствах приведения в негодность действительного обмундирования. На основании данной записки, вам выдадут внеочередные 'мундирные'. Военная бюрократия, так сказать.
- Ну что ж… Я не очень хорошо помню произошедшее, но… - и я принялся рассказывать.
Выслушав краткое изложение происшедшего, Комаровский попросил рассказать поподробнее, то и дело, задавая наводящие вопросы. При этом он непрерывно чирикал карандашом в своем 'кондуите'. Обессиленный, я почти не сопротивлялся и лишь под конец вежливо спросил - неужели получившийся рассказ на пять страниц необходим для соблюдения всех формальностей.
- Ну, что вы! - мой собеседник смущенно улыбнулся. - Для отчетности мне бы и трех строк хватило. Дело в том, что я в некотором роде, летописец полка. Записываю все важные события или занимательные происшествия. А ваше чудесное спасение вполне достойно быть занесенным в анналы. Я, возможно, несколько злоупотребил вашим вниманием, но поверьте - это же живая история.
- М-да… - я не нашелся что ответить. Все сказанное вольноопределяющимся было столь искренне и непосредственно, что я даже раздумал возмущаться. - Григорий Сергеевич, а давно ли вы ведете свою хронику?
- В полку я менее полугода, однако, мои записки пополняются ежедневно. Собственно, записи я начал вести с самого первого дня войны, еще, будучи студентом. - Комаровский поправил очки.- Я просто почувствовал, что должен непременно составить отчет о столь тяжком для отчизны времени.
- А где вы учились?
- Историко-философский факультет Московского университета. Я верю в свое призвание и в действующую армию пошел, дабы стать непосредственным участником событий. Вот посмотрите, - вольноопределяющийся достал из своей сумки кипу тетрадок. - Общий ход военных действий, мои размышления о судьбе отечества, жизнь в тылу. А вот тут уже фронтовые записи.
- Любопытно. Григорий Сергеевич, не могли бы вы одолжить мне для первичного ознакомления хотя бы вот это? - я взял из его рук тетрадку с надписью 'ВОЙНА. 1914-1915-1916'.
- Да-да, конечно! - собеседник аж покраснел от смущения. - Буду рад.
- Премного благодарен.
- Прошу прощения я, кажется, отнял у вас много времени. Впрочем, меня наверно и так уже ищут. - Вольноопределяющийся стал судорожно засовывать свои тетрадки в полевую сумку. - Ах, да! Я готов забрать ваши документы для зачисления в полк и соблюдения всех формальностей. Завтра же вы сможете получить у полкового казначея казенные средства на приобретение обмундирования и снаряжение, а как только доктор сочтет возможным - будете представлены командиру полка и офицерскому собранию.