Выскакиваю из-за бугра пробегаю пару десятков шагов и спрыгиваю в глубокую воронку, за мной сигают ординарец и связные. Выглядываю - рота продвигается вперед. Командую:
- За мной! - пригибаясь бежим дальше, до следующей подходящей воронки. Ныряем.
Судя по всему, авангард батальона уже занял первую линию немецких окопов. Густой дым закрывает видимость. Обращаю внимание, что активного огня по нам почему-то не ведется. Ни пулеметного, ни артиллерийского.
В следующей воронке встречаем раненых из девятой роты. Двое тяжелораненых лежат на дне. Один - без сознания, второй - раненый в бедро, громко стонет. Оба довольно грамотно перевязаны. С ними трое легкораненых, в том числе ефрейтор с простреленной рукой.
- Что тут у вас? - Спрашиваю его.
- Да пулемет германский, вашбродь! Откуда-то справа бьет, прямо наскрозь дым! Нас и подранило. Мы тяжелых-то в воронку стащили, а троих - наповал.
- Ясно! Из десятой проходил кто?
- Были. Дальше пошли - из ваших, вроде, никого не зацепило!
- Это хорошо!
Подползаю к краю воронки, выглядываю: уже видны остатки немецкого проволочного заграждения. Колючка в восемь колов снесена практически начисто - на немногих уцелевших столбиках лишь жалкие обрывки. Знатно наши пушкари поработали.
Впереди, шагах в десяти лежат убитые. Не повезло мужикам.
Передаю автомат Савке, и пытаюсь в бинокль разглядеть, откуда по нам ведут огонь.
Облом. Все скрыто дымом и пылью.
Хотя, если рассуждать логически, пулемет может быть только между участками наступления - нашего и соседнего. Причем ближе к нам, иначе стрелял бы по Сибирцам.
- Ладно! Пошли! - забираю у ординарца оружие.
Первым выскакивает Жигун, за ним - мы. Перебегаем до следующего укрытия. Здесь уже наши. В двух соседних воронках расположились младший унтер-офицер Рябинин и шестеро солдат. На дне нашей воронки - еще один убитый. Лежит навзничь, широко раскинув руки, на груди несколько темных пятен. Лицо закрыто каской.
- Кто? - вместо приветствия спрашиваю у унтера, кивая на труп.
- Орехов… - просто и коротко отвечает он.
- Другие потери есть?
- Никак нет! Там у кольев, в воронке, еще пятеро наших. Успели добежать, а нас накрыло. Пулемет-то с перерывами бьет. - Рябинин вздохнул.
Глядя на его вытянутую унылую физиономию, почему-то вспомнил Ослика Иа. Жалкое душераздирающее зрелище. Вот не повезло человеку с внешностью, хоть и служака он отменный. Спокойный, расчетливый.
- Что думаешь делать?
- Обождем, пока он по нам пулять перестанет, и поползем, по трое.
Тем временем, над нашими головами засвистели пули, сбивая с развороченного края воронки комья земли.