— Друзья, имею предложить всей компанией поехать к нам, в общежитие. У Герты такие пластинки… — И она со смаком поцеловала кончики пальцев.
Герта что-то шепнула подруге на ухо и выразительно посмотрела на двух юношей, стоявших в стороне от всей компании. Бахарев перехватил Гертин взгляд и понял: мальчики ждут. Он уже был посвящен в историю отношений Ольги и Герты с двумя студентами из МВТУ — Игорем и Владиком. «Я не уверена в том, что Ольга любит Владика, — рассказывала ему Марина. — А он, кажется, совсем потерял голову…»
Ольге пришлось перестраиваться.
— Прошу прощения, дорогие друзья, но сегодня ничего не получится. Перенесем на следующую субботу… Я совсем забыла — завтра уезжает домой мой родственник, и я хочу кое-что подготовить для посылки мужу. Нужно успеть купить кофе и бутылку армянского коньяка.
— Ваш супруг большой любитель этого нектара, — вступил в разговор рыжеволосый парень в бархатной куртке.
— О, вы знаток вкусов Германа.
— Приятное воспоминание о чудесно проведенном дне.
— Какой день вы имеете в виду?
— Воскресный… Когда вы с мужем приезжали к нам домой… Нижайший поклон Герману. Кстати, он просил у мепя путеводитель по Бородино. Все забываю передать вам. Завтра принесу в институт…
— Спасибо. Герман будет весьма признателен. Нам тогда все очень понравилось. Красивые места. Бородино. Голоса истории. Ну и, конечно, нектар…
— Пять звездочек. Божественный букет.
Пребывая в состоянии легкого опьянения, Жорик — Олин однокурсник и поклонник — продолжал вспоминать про тот воскресный день, когда Оля и Герман приезжали к нему в гости под Можайск. И, вероятно, юноша говорил бы еще долго, если бы его несколько резковато не прервала Ольга:
— Ну, хватит, Жорик. Довольно. Это все плюсквамперфектум. И никому не интересно. И вообще зарубите себе на носу: многословие не украшает мужчин. К тому же еще пьяненьких.
Ольга подошла к Владику, недолго о чем-то пошепталась с ним и снова вернулась к Марине.
— Мы собираемся домой. Вы с нами или остаетесь?
— Кто это «мы» и кто это «вы»?
— Мы — это Владик, Игорь, Герта и я. Вы… я имею в виду тебя и…
Она посмотрела в сторону Николая.
Бахарев с любопытством наблюдал за ссорой подруг. Что будет дальше, на чем порешат? Но решать предложили ему.
— Коля, ты решай.
— Как прикажет моя повелительница. Ее слово — для меня закон, — и, улыбнувшись, церемонно склонился перед Мариной.
— Повелительнице угодно покинуть этот дворец, — и Марина жеманно подала Бахареву руку.
Шли молча. Разговор не клеился. Николай попытался было восстановить дружескую атмосферу, стал рассказывать какую-то забавную историю, потом сел на любимого конька — читал стихи. Но никто не поддержал его.