– Почему? – не понял он.
– Ну, во-первых, понятно, что у меня маленькая зарплата.
– Женская зарплата мужчин, как правило, не волнует, – возразил он.
– А в-главных, во мне сразу начинают видеть замшелую архивную тетку.
Тут Виталий Аркадьевич расхохотался.
– В вас – тетку? – сквозь смех произнес он. – Да еще замшелую? Вы ошибаетесь, Глафира Сергеевна, уверяю вас! Максимальное оскорбление, которое можно нанести вашей внешности, – сказать, что маленькая собачка до старости щенок. Но и эта обидная глупость в общем-то не имеет к вам отношения. Вы похожи не на маленькую собачку, а на фарфоровую фигурку. Вот приедем в Москву, непременно вам такую покажу – у меня есть одна прелестная девочка с венской каминной полки, – заметил он мимоходом. – И несмотря на ее небольшой размер, в ней нет ничего мелкого, мизерного – ее хрупкая миниатюрность полна очарования. Вот так и вы, – заключил Виталий Аркадьевич.
Глаша не нашлась с ответом на такой изысканный комплимент. К счастью, машина уже въезжала в Барселону.
Решив, что поедет в Испанию, Глаша прочитала про Барселону все, что удалось найти в библиотеке и в Сети. Собираясь куда-нибудь ехать, она делала это всегда, и хотя в этот раз ее состояние перед дорогой было совсем лишено радостного предвкушения – привычке своей не изменила. И собор Святого Семейства, и все дома Гауди она предварительно изучила так, что теперь оставалось только сверить действительность с имеющимися знаниями.
Это была одна из тех ее привычек, над которыми Лазарь всегда посмеивался.
– Что ж, на Бокерию? – спросил Виталий Аркадьевич. – Там позавтракаем, а пообедаем потом в порту. Или вам не хочется так много рыбного? Когда я впервые попал в Каталонию, у меня случилось белковое отравление, – вспомнил он. – Такого количества морских даров, которое здесь сразу же хочется попробовать, организм жителя Среднерусской равнины просто не в состоянии усвоить, особенно в жару. Можем ограничиться гаспаччо и мороженым. Итак?
– На ваше полное усмотрение, – улыбнулась Глаша.
– А еще говорите, мужчины смотрят на вас с недоумением! Да они с восхищением на вас смотрят, я уверен. Вы редкая женщина, Глафира Сергеевна, – сказал он, глядя на нее в самом деле с восхищенной серьезностью.
Глаша отвела глаза. Она не понимала, чем ей на это отвечать.
– Просто я плохо знаю каталонскую кухню, – наконец произнесла она. – И конечно, предоставляю выбор вам.
Виталий Аркадьевич в самом деле оказался неназойливым гидом. Он не стремился показать Глаше все сразу, не ожидал, что она станет бурно выражать свои впечатления, – он вообще не навязывал ей Барселону, которую, это сразу было понятно, знал хорошо. К тому же он не сопровождал каждый свой шаг пространным рассказом – его комментарии были кратки, точны и даже художественны.