Их было трое. Настя, Таня и Валентина. У всех дома пустила корешки нужда. Родители у Насти пили. Татьяна жила с бабушкой и братом. Отца посадили за похищенный мешок овса, а мать лишили родительских прав. Адвокат обещал, будто бы будет отсрочка наказания, так как его судили впервые. Каждый вечер девчонки начинали канючить:
– Валя, на дискотеку пойдём в парк? Валь, а давай немного мяса возьмём на тефтели. Брат работает на пилораме. Ест одну картошку. Хозяин не платит второй месяц.
– Немного. По двести граммов, – подходила и Настя Ольгина. Девушка высокая и привлекательная. Она курила и ходила к женщинам, поучаствовать в застольях. Приглашали тётки всех, но Валентина и Татьяна Солопина отказывались.
– Мяса брать не будем. …По две порции возьмите. Запишу.
– Ты что, Валюха, не убудет, – наступала Ольгина. – Чего, блин, ты делаешь? – удивилась, видя, как Лебедева бьёт яйца в тесто. – Это же твои яйца. Ты же из дома припёрла. Зачем?
– Чтобы пельмени можно есть. Вы их ели? Ели. Варили? Свои, которые сделали отдельно. Эти же разваливаются. Без яиц тесто, не тесто.
– И молоко будешь лить вместо воды? спросила с иронией в голосе Настя. – Хочешь, давай своё дело откроем. Я тебе верю. У тебя получится. Мы сможем. …Транспорт нужен, сбыт отладим. Возьмём ссуду, купим «Москвич» с будкой. Пикап.
– Не получится у нас. Нужны документы, сертификаты, лицензии… Хочу, чтобы наша продукция была нарасхват. Чтобы за ней гонялись. У нас фарш, как трава. Я ела. Жилы, не перекусишь. Кто жилы бросил? Одна жила может навредить. …Удалять. Рубить мясо будем. Это не мясорубка. Это измельчитель. Кости бабы пропускают. От этого вкус плохой.
– Нам чего? Как сказано, так и делаем, – загорячилась полненькая Татьяна, её глазки – пуговки заблестели. – Пусть за качество хозяйка думает. Она получает больше нашего…
– Зачем делать плохо, если можем сделать отлично.
– Мускатный орех прикажешь толочь? – вздохнула Настя Ольгина. Что ты сыплешь?
– На базаре купила приправу.
– Наркотик? – подошла голубоглазая белокурая Таня. – Дай понюхаю. Ты что решила и муку покупать и фарш? Излишки – домой? Или продавать налево?
– Нет, подружки. Просто не стану откладывать в свой пакет и прятать в плавки мясо, как это делают тётки. Крахмал и гречку в мясо бросать не станем. Договорились?
– Ладно, – буркнула Ольгина, нюхая длинные наманикюренные пальцы. Что же это такое? …Завтра Костя приезжает из армии… Надо причёску сделать.
– Иди, – сказала Лебедева. – А мы. Доделаем. Останется фарш, останется тесто. Завтра приедут забирать пельмени.