— Йозеф, не стыдно бояться, стыдно трусить, — заметил мастер. — Мертвецы, встающие из могил, вампиры, поджидающие путника ночной порой, злые колдуны — все они не так страшны, как тот враг, что сидит внутри тебя. Тот голос, который говорит тебе: «Бойся и не ходи!» — вот кто опасен по-настоящему. Ты даже и не знаешь, насколько ты на самом деле храбр, — добавил он.
— Я? — изумился Йошка.
— Да, ты. Ведь ты не испугался отправиться один ночью через весь город в домик алхимика, — напомнил пан Платон юноше о недавнем путешествии.
— Но ведь я хотел разгадать, кто же ходил ночью к пану Новотному, — стал оправдываться Йошка.
— Вот именно! — воскликнул мастер. — Настоящему ученому некогда трусить. Он разгадывает тайны, и потому им движет благороднейшее из чувств — любознательность! Ты, сын мой, в будущем будешь настоящим ученым!
При этих словах учителя ученик покраснел от удовольствия. Ему тотчас стало совершенно не страшно, а напротив, чрезвычайно интересно, как это Платон Пражский будет вызывать себе в помощь мертвеца. Йошка был настолько увлечен, что и не заметил, как обогнал мастера. Уже через пару десятков шагов он резко остановился, чуть было не упав в недавно вырытую могилу. Свет от месяца осветил небольшую яму, кем-то старательно выкопанную. В глубине разрытой могилы темнел полусгнивший гроб.
Юноша, радостный от того, что он первым нашел могилу, обернулся было к шедшему позади и несколько отставшему от него мастеру, но внезапно краем глаза заметил какое-то шевеление в темноте у каменного надгробия. Даже не успев сообразить, что произошло, Йошка, словно ужаленный, резко дернулся всем телом и отскочил от могилы. В тени широкой могильной плиты кто-то зашевелился, стараясь скрыться до того, как его обнаружат.
— Кто там? — треснутым от страха голосом воскликнул Йошка. — А ну, выходи!
Поняв, что ее обнаружили, из-за каменной надгробной плиты вышла старуха. Вид ее был ужасен. Страшно худая, в грязных лохмотьях, со скрюченными, сухими пальцами, старуха, грозно шепча заклинания, двинулась прямо на оторопевшего Йошку. Однако, как бы ни была она страшна, юноша тотчас же узнал в старухе недавнюю знакомую — угольщицу, ту самую, у которой пан Платон так ловко усмирил злую собаку.
— А ну, пошла прочь, дрянная бабка! — крикнул он.
Старуха остановилась. Видя, что ее заклинания, а также страшный образ совершенно не действуют на следователей, она, избрав в своем поведении иную крайность, захныкала:
— Добрый пан, это моя могила. Я ее первой нашла.
К ученику тем временем на подмогу подоспел мастер.