— Одежда.
— Откуда? Почему я оказалась неведомо где, одетая, как Шехерезада из «Тысячи и одной ночи»?
— Похоже, с саркофагами что-то все-таки было не так, — протянул Василий.
— Не надо так говорить, — попросила Катерина. — Ты еще назови их «гробами».
Василий лишь отмахнулся.
— Боюсь, что несмотря на заверения Григория Арсеньевича, они оказались повреждены, вот мы и очутились невесть где.
— И теперь…
— Нужно добраться до храма. Ведь все в один голос твердят, что надо завершить операцию «Изольда», то есть превратиться в чудовищ. А без этого никак.
— Никаких чудовищ! — вспыхнула Катерина. — Вон, Григорий Арсеньевич, разве похож на чудовище?
— Не важно. Все равно мы очутились не в храме, а это значит…
— Это значит, что нам предстоит пройти определенные испытания, и только тогда мы сможем получить искомое.
— Ага. Лет сорок побродить, как Моисей… Ты учти, у нас времени почти нет. Нам нужно убраться из Логова до того, как немцы разделаются с армией шогганта.
— Ну, судя по всему, с ней разделаться им будет не так-то просто.
— А что их может задержать?
— Отсутствие опыта. Это вы — профессиональные борцы с нечистью, а они… фашисты, я имею в виду, по сравнению с вами настоящие дилетанты.
— Значит, надо искать храм Атала?
— Выходит…
— Пойдем, посмотрим, где мы оказались.
И они быстрым шагом направились к выходу из переулка. Несколько шагов, и они оказались в месте, еще более удивительном. В первый момент Василий решил, что по мановению волшебной палочки неведомого чародея перенесся в какой-то европейский морской порт восемнадцатого века. Вдоль деревянной пристани выстроились парусные корабли всевозможных размеров и типов. И повсюду была суета: погрузка и разгрузка, матросы сновали по снастям, где-то пели песни подгулявшие моряки. По набережной скользили подводы, кареты и экипажи… А небо. Оно и вовсе казалось невероятным. Несмотря на то, что солнце — если, конечно, это было Солнце — стояло почти в зените, небо было темно-синим, почти черным, и на нем горели россыпи невероятно ярких звезд. Только вот ни одного знакомого созвездия Василий найти не смог. А ниже линии горизонта раскинулась зеленоватая морская гладь.
Василий замер и потряс головой, пытаясь отогнать странное видение. «Что происходит? Куда я попал? Неужели все это — реальность? А может, это иной, далекий мир». Только что они были в лаборатории, которая сама по себе была далека от реальности, а теперь перенеслись в далекое прошлое.
Пока ошеломленная Катерина стояла, глядя на панораму порта, Василий подошел к старику в потертом зеленом камзоле, сидевшему у стены на старой бочке. В руках у старика была старая длинная трубка, на голове треуголка. Глаза, утонувшие в сети морщин, уставились на Василия.