Мы подошли к отделению, и в холле я увидела Димку. Он сидел на кожаном диванчике с совершенно отрешенным лицом.
— Здравствуй, Дима! — тихо сказала я. Он поднял на меня взгляд, грустно улыбнулся.
Я осталась с ним, а Игорь с Павлом направились в ординаторскую.
— Как мама?
— Уже лучше. Если хочешь, можешь поговорить с ней, думаю, она не откажется. Я тогда выполнил твою просьбу, и все ей передал. Она обрадовалась, так что спасибо тебе. Только, если хочешь что-то узнать у нее, это бесполезно: она даже мне ничего не рассказала.
Мы помолчали, сидя рядом.
Дима всмотрелся в мое лицо:
— Знаешь, мне почему-то кажется, что ты изменилась… ну, лицо у тебя другое, и глаза.
Я невольно глянула в ту сторону, куда ушел Игорь, и Дима откинулся на спинку и медленно протянул:
— Вон оно что… Выходит, зря отец все это затеял. Впрочем, у нас это, видно, семейное.
Я шла по длинному коридору к палате, куда перевели Нину Платонову, и думала о том, что Димка сам здорово изменился за этот год. Прошлым летом он был симпатичным, веселым и открытым парнем. Появившись у нас на объекте с направлением на практику, он как-то сразу подружился со мной и Женькой. Правда, я догадывалась, что нравлюсь ему и по-другому.
Тогда же произошел забавный случай. Технологом на установке работал наш с Женькой бывший однокурсник, Артем Колесников. Как-то он забежал к нам выпить кофе и поболтать, и, конечно, заметил Димкино ко мне внимание.
Я уже мыла чашки, когда с улицы вернулся совершенно злой Димка. Он сердито заявил мне:
— Напрасно ты улыбаешься этому Артему! Он, между прочим, посоветовал не терять на тебя время, и сказал, что ты даже для него старая, не то, что для меня!
Мы с Женькой хохотали так, что Димка окончательно разобиделся.
— И ничего смешного!
Женька, кое-как вытерев слезы, попросила его:
— Димочка, а ты влюбись в меня, я — девушка свободная, и на целых три месяца моложе Лизки!
Я вошла в палату. Комната была крошечная, практически вплотную стояли три кровати, и Нину я увидела сразу: она лежала, закрыв глаза, но не спала.
Я поздоровалась, и она сразу же повернула голову в мою сторону.
Обе соседки с любопытством посмотрели на меня. Учитывая сложные семейные обстоятельства Платоновых, меня это не удивило. Впрочем, они почти сразу поднялись и вышли, оставив нас наедине.
От ухоженности Нины не осталось и следа, зато она показалась мне еще красивей, чем в первую нашу встречу.
Я уселась в кресло для посетителей в ногах постели.
Она пытливо посмотрела мне в глаза и сказала:
— Лиза, я рада, что ты здесь. Надеюсь, что Демидов не слишком долго пробыл в заключении. Как только я пришла в себя, все рассказала следователю. Сергей не сердится на меня?