Старший, заметив панику в моих глазах, сказал:
— Артур, не пугай девушку. — Заметив папочку с резюме, протянул руку: — Можно?
Он бегло просмотрел два машинописных листка. Спросил:
— Английский откуда?
— В институте получила смежную специальность, и дважды по обмену ездила в Лондон.
Он кивнул, спросил:
— Пишешь грамотно?
Я кивнула.
Он довольно нахально рассматривал мое лицо, и я почувствовала, что краснею.
Артур буркнул:
— Знаешь, Марат Ильич, отправь-ка ее в секретариат. А я себе подберу что-нибудь более экзотическое, — он кивнул в сторону девицы, — в пару к твоей Марго.
Мужчина, наконец, отвел от меня взгляд, и, не стесняясь нашим присутствием, повернулся к приятелю:
— Послушай, давай меняться?
Артур насторожился и уточнил:
— Ты хочешь поменять Марго вот на эту девушку, я правильно тебя понял?
Старший добавил:
— И за мной ящик Хенесси.
Заметив, что они готовы ударить по рукам, я вмешалась:
— Простите… Не хочется вводить вас в лишние расходы… Боюсь, что не сумею справиться со своими служебными обязанностями. И в конкурсах я никогда не участвовала, разве что в десятом классе мне дали второе место на городском конкурсе чтения пушкинских стихов. Но вас ведь это не интересует?
Я торопливо сунула папочку в сумку и направилась к выходу.
Артур (я подозреваю, что он огорчился утратой перспективы получить бесплатный Хенесси!) насмешливо остановил меня:
— Куда ты? Мы ведь еще даже не обсудили твою зарплату. Мы — люди не жадные… Смотри, как бы не пожалеть потом!
— Артур, не уговаривай ее, — остановил его приятель. Он откровенно улыбнулся: — Надумаешь — приходи. Ты мне понравилась.
Я толкнула тяжелую входную дверь и вышла на улицу. Про себя твердо решила, что ни маме, ни тете о собственном опыте общения с работодателями докладывать не буду.
Расчесывая на ночь волосы, я ругала себя на все корки, но от неприятного осадка, связанного с моими поисками работы, избавиться так и не смогла. В принципе, ничего страшного со мной не произошло, но на душе было противно. Вспомнился почему-то дурацкий ящик коньяка… Никогда раньше мне не было так обидно…
Редакционная тетенька сдержала слово: в утренней газете мое объявление было опубликовано. Однако сегодня меня это радовало значительно меньше.
Огорчений добавило и то, что по поводу работы никто не звонил.
Мама утешила меня:
— Не огорчайся, главное, что сделан первый шаг. Я думаю, что у тебя все получится.
Возвратившись домой, я занялась приготовлением обеда. Из-за шума льющейся воды не сразу услышала телефон, и бегом ринулась искать его, надеясь, что это звонят по объявлению.