"Уважаемая Валентина Игоревна!
Завтра возьмите с собой следующие вещи:
1. Полный комплект верхней одежды.
2. Парадную одежду.
3. Смену обуви.
4. Смену белья.
5. Пляжные тапочки.
6. Чистую махровую простыню, или купальный халат, или пляжное полотенце.
7. Tampax, или что-либо аналогичное этому предмету.
С глубоким почтением, искренне Ваш, A.A.
N.B. После прочтения сотрите это письмо".
Он что, издевается? Ох, не понравился мне этот список! Сразу же возникли мысли о мрачных посвящениях в колдуны, черных мессах, жутких обрядах сатанистов и прочей ерунде. Похоже, я ввязывалась в какую-то темную историю, и не раз еще об этом пожалею. Но делать было нечего, я подписала Договор и тем самым сожгла мосты.
Для всех необходимых по списку вещей потребовалась большая спортивная сумка, которую я давно уже не использовала. Одеться я решила попроще, во всякое старье, что-то мне подсказывало, что это будет правильно и что так и надо поступить. Вместо парадной одежды я взяла недавно купленные и еще не бывшие в употреблении черные брюки с черной кофтой, новые колготки и лаковые туфли. В качестве верхней одежды — свою куртку, в которой ходила на работу.
Тут появился Женька и увидел мои сборы.
— Ты что, собираешься насовсем от меня слинять?
— Да нет пока, — как можно спокойнее возразила я. — Завтра я еду на железную дорогу, на товарный терминал Курского вокзала. Придется, наверное, под вагонами лазить, железнодорожные контейнеры осматривать. Перемажусь там похуже, чем ты в своем гараже. Не ехать же мне в таком виде в метро? Могут и не впустить.
— Там что, есть где переодеться?
— Конечно. Там женская комната для работников вокзала.
— А потом у вас будет светский раут?
— Слушай, чего пристал? Я же не спрашиваю у тебя, почему ты каждый день или в гараже, или на работе?
Утром на работу я пришла в старых вытертых джинсах и обвислом свитере. Картину дополняли стоптанные кроссовки, старая черная кепка с вензелем "NY" и весьма объемистая "спортивная" сумка. На многочисленные немые и гласные вопросы я отвечала той же байкой про железную дорогу и грязные вагоны.
Ровно в три часа я появилась на месте впадения проспекта Вернадского в Ленинский. Там была пробка — произошла дорожная авария — стояли крепко въехавшие друг в друга "Запорожец" и "Жигуленок". Ясно, что обеим консервным банкам нанесен немаловажный ущерб — помято почти все. А над ними гордо реет плакат-перетяжка какого-то магазина бытовой техники со слоганом: "Два чайника — по цене одного!".
Тут дверь одной из стоящих у обочины иномарок открылась, и оттуда показался Анатолий Александрович (А.А.). Он молча махнул рукой, и я села в его машину. А машина у него была приметная. Это был "Джип-Черокки" последней модели.