- Так мы и будем на воде часа четыре-пять! - сказал Ванька. - Но ведь нам где-
то высадиться, поесть как следует. Отдохнуть на берегу. Вот и получается, что нам надо
ехать с ночлегом, чтобы не нестись сломя голову туда и обратно! Ведь мы уже обкатывали
лодку, и по два, и по три часа на ней ходили. Так для чего её проверять в сотый раз, когда
и так ясно, что с ней все в порядке? Надо плыть по-настоящему - и вся недолга!
Под напором моего братца взрослые дрогнули. Итог дискуссии подвел отец -
нашедший, как всегда, самый разумный выход.
- Хорошо, - сказал он. - Вы люди большие, самостоятельные, поэтому имеете
полное право предпринять полнометражное, так сказать, плавание. Одно условие -
заранее определитесь с маршрутом, чтобы, в крайнем случае, я мог быстро найти вас на
катере.
Мы с Ванькой и Фантиком переглянулись.
- Можно мы немножко подумаем? - спросил я.
- Можно, - ответил отец. - Но учтите, времени на раздумья у вас совсем
немного. Если завтра утром вы собираетесь отплывать, то сегодня перед сном вы должны
твердо определиться. Иначе никуда не поплывете, честное слово даю!
И тут во дворе басовито залаял Топа - кому-то могло показаться, что он злится и
готов на кусочки разорвать некоего нежданного гостя, но мы-то отлично различали на
слух оттенки его лая. Топа лаял вполне добродушно, будто приветствуя, а заодно и
немного предупреждая, по обязанности. Так он встречал людей, которых хорошо знал и к
которым относился с полным доверием.
- Интересно, кто это? - удивился отец. И хлопнул себя по лбу. - Ах, да, это ж
отец Василий! Он грозился, что как раз сегодня вечером заскочит насчет очередной
делегации священников, которые хотят побывать у Трех Сестер.
Отец Василий - это наш местный священник. Высокий, худой, с резкими
движениями, гоняет по округе на потрепанном УАЗике военного образца, занимаясь
устройством всяких добрых дел. Эти дела он называет "моя партизанщина" - и вообще, в
его облике есть что-то от партизанского вожака или от лихого военачальника. Он, как
нам с Ванькой кажется, довольно сильно похож на Чапаева - если бы он сбрил бороду,
оставив только усы, то сходство вообще было бы полным. "Моей партизанщиной" он
называет свои действия ещё и потому, что все его затеи - устройство ежедневных
бесплатных обедов при церкви для пенсионеров и прочее - это целиком его инициатива,
и он во все времена, случалось, наживал из-за них неприятности. Я рассказывал в одной
из предыдущих повестей (в "Тайне неудачного выстрела", если вы читали и если вы
помните), как нам довелось узнать, что в советское время у отца Василия было