уважения к отцу Василию, чем из-за такой уж приверженности вере.
- Отец Василий - не из тех, кто кинулся напяливать рясу, когда выяснилось, что
теперь церковь становится сытной кормушкой, - говаривал отец. - И такому
священнику стыдно не помочь.
Очень часто отец Василий обращался к отцу и за помощью другого рода. Дело в
том, что в глубине заповедника находится множество мест, очень почитаемых верующими
людьми. И древние скиты святых (и частично потом канонизированных церковью)
отшельников, и их могилы, и чудотворный источник, бьющий с такой силой, что даже
зимой из него можно попить воды, если расколоть корку льда, и часовня, которую, по
преданию, сложил монах-иконописец, когда ушел в леса, чтобы написать важнейшую
свою икону - рассказывают, он поселился в скиту, и работал над иконой больше двух
лет, а для укрепления физических и духовных сил потихоньку ставил часовню, сам таская
камни для фундамента, а потом валя бревна, ошкуривая их и складывая сруб. Одной из
основных достопримечательностей считалась и поляна Трех Сестер - или просто Три
Сестры, как это место часто называют в наших краях. В пятнадцатом, по-моему, веке там
жили, удалившись от мира, три сестры-монахини, и холмики их могил до сих пор высятся
рядком на поляне. Каждый год к нам наезжает множество паломников, чтобы посетить
все эти места и поклониться им. Но, поскольку все эти достопримечательности находятся
в самой глуши заповедника, среди волчьих, медвежьих и кабаньих логов и троп, то
отправляться туда без опытного проводника просто небезопасно. Вот отец, когда к нему
обращаются, и водит туда экскурсии, сам снося нашествия паломников "с истинным
терпением святого мученика", как посмеивается мама.
Надо сказать, что отец Валентин не докучает отцу просьбами сопроводить тех или
иных священников к святым местам, зная, как отец загружен, и если просит - то только
за тех людей, в которых уверен. Видно, к новоприбывшей делегации паломников-
священнослужителей он относился с большим почтением, раз решился побеспокоить
отца.
- Мир дому сему! - провозгласил он, заходя на кухню и благословляя всех
широким размашистым жестом.
- Спасибо, батюшка, - отозвалась мама. - Перекусите с нами?
- От чайку не откажусь, - улыбнулся отец Василий. Он говорил с такой энергией
и напором, что даже крупные "О" нашего местного говора ("От... не ОткОжусь" -
приблизительно так, мы ведь "окаем", и за наше оканье нас, бывает, поддразнивают
туристы и приезжие из других районов России) получались у него не округлыми, а
какими-то полными острых углов, так и режущими воздух. Он потрепал Ваньку по голове.