Последнюю фразу он произнес немного тише и как бы в сторону, но ее содержание было предельно ясно. Если я продолжу упрямиться, то пострадать могут близкие люди: вот что подразумевал Гинко. И все-таки странно, что Кенрёку решили пойти на открытый конфликт из-за какого-то участка земли. Ведь это грозило им большими проблемами с моей фамилией.
— Соглашайтесь на продажу, Асаяке-сама, — с неожиданной серьезностью предложил мужчина, — Кенрёку не та семья, которая отступается от задуманного. Наши адвокаты здесь. Составим договор, и, обещаю, Вы меня больше не увидите.
— Но ведь дом нужен вовсе не Кенрёку! — вырвалось у меня раньше, чем я успела сообразить, что иногда с догадками лучше промолчать. Гинко оценивающе посмотрел на меня, затем его взгляд переметнулся за наши спины, и он вздохнул.
— А Вы весьма неглупая девушка. Но есть тайны, в которые лучше не совать свой нос. Сейчас Вы — единственная незамужняя представительница Хасу. В случае Вашей смерти особняк снова вернется к мэру. Как говорится — нет человека, нет проблемы.
Мужчина развернулся, махнув рукой своим телохранителям.
Но прежде, чем они успели что-нибудь сделать, мимо них проскользнула огромная тень, прыгнула на Гинко и повалила его на землю. Острые когти кота остановились в опасной близи от горла Кенрёку, не давая тому шевельнутся. Со вздыбленной шерстью Кагэ казался раза в два больше обычного. Повернувшись к нам, кот негромко зарычал.
И тогда Югата схватил меня за руку, и мы побежали.
А, собственно, куда нас занесло?
Хотела бы я спросить, но адвокат вовремя прикрыл мне рот ладонью, не давая вымолвить ни слова. В этот момент неподалеку от нас раздались голоса преследователей. И судя по некоторым высказываниям, нас искали не для того, чтобы выразить извинения. Я
затаила дыхание, боясь издать лишний звук, и плотнее прижалась к адвокату.
Впрочем, молчание ничуть не мешало осмотреть место, в котором мы прятались. Просторное помещение было заставлено коробками и старой мебелью, частично прогнившими от времени. Длинные люминесцентные лампы на потолке большей частью оказались разбиты, как и стекла на окнах и частично застекленный потолок. На полу валялись окурки от сигарет и пустые бутылки. Похоже, что помещение было давно заброшено, и теперь использовалось для вечеринок молодежи.
— Дайте зеркало, — шепнул мне на ухо адвокат, стараясь не шевелиться. За нагромождением коробок нас наверняка не было заметно, но любой шум привлек бы внимание. Хорошо, что сумка у меня на пуговицах, а не на скрипящей молнии! Получив желаемое, адвокат немного повертел зеркалом, пока в нем по мере просмотра ни отразились оба выхода. К сожалению, люди Кенрёку успели установить за ними постоянное наблюдение.