Заметив Ранда, Девы, и юные, и в годах, улыбались, кое-кто фамильярно кивал, а то и похлопывал юношу по плечу. Ранда окликали, интересовались самочувствием, спрашивали, поел ли он, не желает ли, чтобы гай'шайн принесли ему вина или воды. Он отделывался краткими фразами, хотя и улыбался в ответ. С ним все хорошо, он здоров, не голоден и пить не хочет, спасибо. Ранд продолжал идти, не сбавляя шага. Замедли он шаг, для ответа и неизбежно придется остановиться, а сегодня в его планы не входило задерживаться.
Можно сказать, что Фар Дарайз Май его в какой-то мере усыновили. Некоторые и в самом деле обращались с ним как с сыном, другие принимали его как брата. И возраст Девы не играл роли: женщины с сединой в волосах могли за чашкой чая разговаривать с ним точно с братом, а Девы, в лучшем случае старше его на год, заботливо удостоверялись, что он одет надлежащим образом для жаркой погоды. Уклониться от такого материнского внимания не удавалось они просто делали то, что считали нужным, и Ранд никак не мог придумать, как от них отвязаться. Не использовать же Силу, да и чуть ли не против всех!
У Ранда появлялась пару раз мысль взять для своей охраны воинов из другого сообщества. Например, из Шае'ен М'таал, Каменных Псов, или из Аэтан Дор, Красных Щитов. Руарк, пока не стал вождем, принадлежал к Красным Щитам. Только какую причину придумать? Правду-то сказать никак нельзя. При мысли, как и что он станет объяснять Руарку и остальным вождям, Ранд почувствовал себя не в своей тарелке. У айильцев ведь такое чувство юмора, причем весьма необычное, что, скорей всего, даже вечно хмурый старик Ган со смеху надорвется. Не говоря уж о том, что любая причина оскорбит всех Дев, заденет честь каждой. По крайней мере, по-матерински, за крайне редким исключением, они с ним обращались только здесь, под Кровом, где кроме них никто этого не видел. А гай'шайн хорошо знали, что следует держать язык за зубами обо всем, что тут происходит. «Девы, — сказал однажды Ранд, — поддерживают мою честь». Эти слова помнили все, а Девы так гордились, будто он каждую одарил королевским троном. Но получилось так, что честь его они поддерживают по-своему, как желают сами.
Аделин и остальные четверо Дев отправились к своим подругам, но Ранд, поднимавшийся все выше по плавно изгибающимся пролетам широкой белой лестницы, не оставался в одиночестве. Практически на каждом шагу он отвечал на те же вопросы. Нет, он не голоден. Да, знает, что еще не вполне привык к жаре. Нет, много на солнце он не бывает. Ранд переносил все это стоически, но облегченно вздохнул, добравшись до второго, если считать вверх от огромного окна, этажа. Здесь, в широких коридорах и на лестнице, ведущей дальше вверх, не было ни Дев, ни