Треск цикады, случайно залетевшей в шатер, нарушил создавшуюся тишину. Собравшиеся на совет ханы с интересом выжидали конца интриги разворачивающихся событий. До конца оценив трагичность своего положения, Аджи хан обомлел, в его душу заполз холодок, который теперь изнутри разъедал его, до того момента, непоколебимую храбрость. Неожиданно, на выручку своему будущему властителю пришел хитрый алгысчан кази:
– Как тебя зовут, богатырь? – задал он вопрос, заполняя этим повисшую томительную паузу.
– Илья.
– У тебя христианское имя, а откуда ты родом?
– Из северных земель.
– Ты хорошо владеешь нашим языком, откуда ты его знаешь?
– Меня научила мать!
– Твои обвинения слишком серьезны. Можешь ли ты поклясться в правоте своих слов?
– Видит Бог, я приношу эту клятву!
– Знаешь ли ты, что поединок будет длиться до смерти одного из вас?
– Да!
– И ты не боишься умереть, Аджи хан считается одним из самых искусных воинов нашего народа?
– На все воля Божья, а на моей стороне святая правда!
Удовлетворенный ответами Ильи, алгысчан кази обратился к собравшимся на совете ханам:
– При всем желании сторон, этот поединок не может быть осуществим!
Гул неодобрительного возмущения послужил ответом. Аджи хан внимательно поглядел на старца, стараясь разгадать, к чему тот клонит.
– Уважаемые братья, – продолжал вещать алгысчан кази, – наш древний закон гласит, что любой, даже самый захудалый пастух, может вызвать на поединок чести, до восхода солнца, претендента на титул Великого Хана, если он клятвенно докажет вину коего или уличит того во лжи!
– Урус поклялся в своей правоте! – перебивая друг друга, наперебой, выкрикивали ханы, в предвкушении интересного зрелища.
– Все это так. Вы абсолютно правы, но следуя древним традициям, человек, осмелившийся бросить вызов претенденту, должен быть нашего роду племени, а на данный момент это просто чужеземец!
Мнения внутри шатра разделились. Кто-то поддерживал хитроумного старца, кто-то был против, считая, что нет никакой разницы. Эти споры могли продолжиться слишком долго и затянуться до самого утра, если бы их не перебил голос Аджи хана:
– Скажи, алгысчан кази, что говорит закон, о том, как следует поступить с человеком, осмелившимся оскорбить Великого Хана?
– По этому поводу, традиции наших предков гласят о том, что если иноземец затронул честь Великого Хана словом или делом, то он подлежит немедленному аресту и казни на утренней заре, путем распятия между четырех коней в чистом поле. В момент, когда покажется солнечный диск, всадники пустят своих коней на четыре стороны света и проскачут без остановки четыре версты, затем части тела казненного оставляются не погребенными на съедение диким зверям. Со смертью иноземца, смывается и позор с репутации Великого Хана.