– Не гоже воину прятаться в сене, – в отчаянии, подумал он.
Быстро, как зверь двигался на четвереньках Абаасы. Когда под руками оказалась чистая земля без бараньих катышков, кам остановился, нюхая воздух и поворачивая по сторонам голову. Лай собак полукругом разливался у кочевья. Абаасы снова пополз и завернул в сторону собак. Наконец, в темноте зачернели несколько лошадиных крупов. Побрякивала сбруя, два жеребца фыркая, обнюхивали друг друга.
– Не балуй, гнедой! – послышался сдавленный тихий голос.
Абаасы осторожно подполз к тому, кто сторожил лошадей, стремительно обрушился на него, подмял под себя и полоснул ножом по горлу. Бьющиеся в смертельной агонии тело осталось лежать на земле. Кам снял пояс с саблей у поверженного врага, взлетел на коня и, два жеребца пустились вскачь по степи в сторону утреннего восхода. На одном сидел Абаасы, другой, легкий и порывистый словно ветер, побрякивая коваными бляхами, несся рядом. Из кочевья доносился гул мужских голосов, женские вопли и лай собак. Абаасы на миг попридержал коней, прислушался и снова помчался вперед.
Переполох в кочевье утих. Люди Кара-Кумуча не убивали и не грабили. Объяснив старейшине, цель своего такого визита и получив ответ на свой вопрос, молодой хан бросился к юрте. У входа, потупив головы, стояли люди. Не обращая внимания на них, хан вихрем бросился внутрь. На груде подушек в дальнем углу юрты, лежало вытянувшееся, безжизненное тело Ай-наазы. Сердце Кара-Кумуча, умевшее пылко любить и страстно ненавидеть, замерло в этот миг. Он опустился на колени подле сестры. Вопль отчаяния вырвался из груди. Предрассветную тишину нарушил раскат грома. Небо, серое и низкое, неожиданно сплюнуло дождем. В этот момент Кара-Кумучу показалось, что даже оно оплакивает красавицу Ай-наазы. И в этот миг поклялся молодой хан своей жизнью, памятью предков и подножием небес, что не уйдет Абаасы живым. И хлынул ливень, и небо услышало хриплый крик хана. Об одном мечтал Кара-Кумуч в эту минуту: услышать, как хрустнет, хрипя под ножом, заросший бородой, кадык черного кама…
******
Кони резво двигались по ровной дороге. Впереди розовел восток. Абаасы на ходу обдумывал свои думы. Суровая складка пролегла между бровями поперек лба на его обезображенном от природы лице. Мысли шли своим чередом и в голову приходили неожиданные решения.
– Нужно уходить, уходить на восток, туда, откуда пришли отважные татарские воины, которые смогли разгромить и урусов и куманов. Только там я найду спасение, только там я избавлюсь от преследований и от гнева Ата хана. Скоро я вернусь обратно, но не один. Сильное войско я приведу за собой, и тогда, задрожат вожди куманов и станут умолять меня смилостивиться над ними. По воле Тэнгри и татарского хана, я смогу управлять моим народом, люди возвеличат меня и тогда, я смогу воплотить в жизнь свою месть до конца и не будет моего снисхождения к поганому роду Ата хана.