— Нет, я поеду домой, — решительно возразила я. — И их заберу с собой.
Ричард покачал головой.
— Извини, но этого я позволить не могу. Твоих дочерей я возьму ко двору, а тебе какое-то время придется пожить в Хейтсбери под присмотром сэра Джона Несфилда. Мне очень жаль, но вряд ли я смогу доверять тебе, если ты будешь окружена своими арендаторами, друзьями и сторонниками. — Ричард помолчал, но все же закончил свою мысль: — Я не могу допустить очередной попытки мятежа, а потому не разрешу тебе находиться там, где ты, разумеется, постараешься собрать всех заговорщиков. И не то что я как-то особенно тебя подозреваю, нет, просто я никому больше не доверяю. Никому на свете. И никогда никому доверять не буду.
Услышав у себя за спиной шаги, Ричард стремительно обернулся и, выхватив кинжал, выставил его перед собой, готовый в любой момент нанести удар. Я наконец встала, с трудом выпрямилась и слегка потянула Ричарда за правую руку повыше локтя. Этого мне было достаточно, чтобы понять, как сильно он уже ослабел. Разумеется, я сразу вспомнила свое заклятие.
— Не тревожься, — успокоила я. — Это кто-то из девочек.
Ричард чуть отступил назад, и в темном дверном проеме показалась Елизавета. Она сразу же кинулась ко мне, как была — в ночной рубашке, поверх которой наброшен плащ. Ее длинные волосы были заплетены в косу и спрятаны под чепчик. Мы с ней давно уже были одного роста, и теперь она стояла, касаясь плечом моего плеча и мрачно поглядывая на своего дядю.
— Ваша милость, — не сразу сказала она, слегка поклонившись.
Ричард ответил еле заметным кивком, не сводя с моей дочери изумленных глаз.
— А ты стала совсем взрослой, Елизавета. — Он помолчал, потом все же уточнил: — Ты ведь принцесса Елизавета, верно? Честное слово, тебя просто не узнать. Когда я в последний раз видел тебя, ты была совсем крошкой, а теперь… посмотрите только, какой ты стала красавицей!
Я глянула на дочь и, к своему изумлению, заметила, что она покраснела. Она прямо-таки заливалась краской под взглядом Ричарда, который и сам был явно смущен. Елизавета невольно коснулась своих волос, словно только теперь поняла, что вышла к королю неодетая и босая, как маленькая девочка.
— Ступай к себе! — резко приказала я дочери.
Елизавета склонилась перед Ричардом в реверансе и направилась к дверям, мгновенно став послушной, но на пороге остановилась и спросила:
— Речь ведь шла о моем брате Эдуарде? Ему грозит какая-то опасность?
Ричард вопросительно на меня посмотрел, не зная, можно ли открыть ей правду. Глядя на дочь в упор, я повторила: