— Скажу вам откровенно, Пауэрскорт, — Пью покончил со стаканами и теперь то и дело прикладывался к огромной бутыли «Боланже», — в начале я не был уверен, что мы выкрутимся. Нет, куда там! — Он хохотнул и сделал очередной щедрый глоток из бутыли. Пауэрскорт надеялся, что шампанское в животе адвоката не вступит в слишком уж непримиримый конфликт с разведенным джином, который попал туда пару часов назад.
К празднующим присоединились еще двое. Леди Люси пожалела мистера Бакли, глаза которого до сих пор были красны от слез. Она подала ему бокал шампанского. Он снова был свободным человеком.
— Могу я перемолвиться с вами словечком наедине, мистер Пью? — тихо спросил Бакли.
Пью отвел его в угол комнаты, к окну. На лужайку снаружи опустилась стайка черных дроздов.
— Если мою жену будут судить, вы возьметесь ее защищать? Конечно, я заплачу.
Чарлз Огастес Пью поставил бутыль на полку и обнял Бакли за плечи.
— Не думаю, что мне будет удобно самому браться за это дело, — сказал он. — В конце концов, сейчас все выглядит так, словно именно я посадил ее на скамью подсудимых. Однако я обещаю, что найду для вас самого лучшего адвоката в Лондоне.
После этих слов Бакли, похоже, немного воспрянул духом. Подойдя к окну, леди Люси снова взяла его под свое крылышко.
— Я выпью последний бокал, — сказал Пауэрскорт, обращаясь к Пью, — а потом мне придется вас покинуть. Я обещал рассказать обо всем, что случится, председателю Королевской академии. Бедняга ведь уже одной ногой в могиле.
— Конечно, — ответил Пью. — Сегодня здесь поднимают бокалы за мое здоровье. Но я надеюсь, что вы понимаете, Пауэрскорт: главные поздравления следует адресовать вам. Вы обеспечили меня боеприпасами, а я только стрелял.
— Чепуха, — с улыбкой отозвался Пауэрскорт и выскользнул из комнаты. Через две минуты после его ухода вечеринка была прервана появлением нового гостя. Солидный на вид человек постучал тростью об пол и попросил тишины.
— Я правительственный курьер, — объявил он. — Мне нужен лорд Фрэнсис Пауэрскорт. У меня есть причины полагать, что он здесь. Мне поручено передать ему письмо от премьер-министра.
Шторы в кабинете сэра Фредерика Ламберта были плотно задернуты. Пауэрскорт заметил, что на столике перед хозяином до сих пор лежат стопки писем с иностранными штампами. Ему показалось, что сегодня вечером председатель Королевской академии выглядит чуть лучше. Щеки по-прежнему покрывала смертельная бледность, но глаза были ясные. Может быть, помогли лекарства?
— Не больше десяти минут, — предупредила сиделка. — Он очень быстро утомляется.