Она помахала свернутой картой.
— А воздушные течения в Средиземноморье прекрасно известны.
— Все не так просто, мэм, — заметил Дилан и, кашлянув, добавил: — Вообще-то наше место назначения — военная тайна.
Доктор Барлоу мрачно взглянула на яйца.
— Если и тайна, то совершенно бессмысленная.
Алек нахмурился. Интересно, зачем Левиафан направляется в Османскую империю? Турки были мусульманами, а потому фанатичными противниками дарвинистов. Они много столетий враждовали с Россией; султан с кайзером были старыми друзьями. Фольгер всегда говорил, что рано или поздно турки вступят в союз с Германией и Австро-Венгрией.
— Но ведь сейчас Османская империя — нейтральная территория? — спросил он осторожно.
Доктор Барлоу вздохнула.
— На данный момент — да. Но это может измениться в любую минуту, а значит, каждый день промедления для нас катастрофа. Годы работы впустую!
Алек слушал ее вполуха, обдумывая новый вариант развития событий. Османская империя — отличное место, чтобы спрятаться. Обширное и могущественное государство, где несколько золотых монет решат любые проблемы. Конечно, там наверняка полно немецких шпионов, но, по крайней мере, в момент приземления он не будет считаться военнопленным.
— Доктор Барлоу, не будет ли наглостью с моей стороны спросить, в чем заключается ваша миссия?
Она бросила на него насмешливый взгляд.
— Я не могу выболтать все наши военные секреты, но вам должно быть очевидно, что я не военный, а ученый.
— И дипломат?
Доктор Барлоу улыбнулась.
— Постольку поскольку.
Алек снова бросил взгляд на ящик. Какое отношение имеют яйца к дипломатии? Впрочем, важно другое: доктор Барлоу пойдет на любой риск, чтобы доставить их в Османскую империю.
И тут Алека озарила смелая идея.
— А что, если я дам вам двигатели? Доктор Барлоу подняла бровь.
— Извините?
— На шагоходе имеются два мощных двигателя. Оба в хорошем состоянии.
Несколько мгновений леди молчала, а потом повернулась к Дилану.
— Это возможно, мистер Шарп? Мальчик ответил озадаченным взглядом.
— Уверен, что они достаточно мощные, мэм. Но они чертовски тяжелые! И все эти механизмы — настоящая головоломка. Пока их разберут, соберут заново и запустят, пройдет сто лет, а у нас мало времени.
— С нашей помощью вы управитесь быстро, — возразил Алек. — Клопп — лучший механик в Австрии, мой отец выбирал его из сотен. Он и Хоффман поддерживали штурмовик в рабочем состоянии пять недель без всяких запчастей. Уверен, что они смогут установить и пару пропеллеров.
— Ну, может быть, — сказал Дилан, — но там работы чуть больше, чем на пару пропеллеров.