Пропало лето. Спасите утопающего (Кузнецов, Зак) - страница 68

— А ты?

— Что я?

— Ну это… если и ты проживёшь до тридцати?

— Конечно, клянусь, — ответил Андрей.

Итак, концы были упрятаны в воду… Злополучная тайна была похоронена навсегда.

На другой день Подушкин пригласил Андрея и Гулю в молодёжное кафе «Ихтиандр». Ребята сидели за столиком под тентом, и Подушкин, разглядывая меню, с независимым видом завсегдатая делал заказ молодому официанту:

— Вот что, дорогой шеф. Сообразите-ка нам три раза по полтораста и три стаканчика газировочки… с сиропом, разумеется. Какой у нас нынче сиропчик?

— Есть ваш любимый мандариновый, — улыбнулся официант.

— Вот и отлично. Действуйте, шеф.

Официант отошёл, и Андрей спросил:

— А денег хватит?

— Я гонорар получил, — гордо откликнулся Подушкин. — Угощаю.

К ребятам подошёл долговязый, стриженный под машинку паренёк с толстым альбомом под мышкой. Он бесцеремонно оглядел Андрея и мрачно спросил:

— Васильков?

— Васильков, — сказал за Андрея Подушкин. — А тебе что?

— Я из Дома пионеров, — пояснил парень скучным голосом. — Мы оформляем витрину «Знатные пионеры нашего города». Мне поручено нарисовать твой портрет. — Паренёк снова обратился непосредственно к Андрею: — Когда будешь позировать?

— Хочешь рисовать, садись в сторонке и рисуй, пока мы тут сидим, — распорядился Подушкин.

Паренёк помялся, присел за соседний столик, раскрыл альбом и уставился на Андрея.

Вернулся официант, поставил на стол три вазочки с мороженым и три стакана воды с сиропом.

— Так вот, старина, — сказал Подушкин. — Я тут встречался с твоей первой учительницей… с большой теплотой о тебе отзывается. В первом классе, говорит, лучше всех палочки рисовал… ровные, упругие.

— Враньё, — рассердился Андрей. — Из-за этих палочек она меня из класса выгоняла. Дрянь были палочки!

— Очень, говорит, послушный был мальчик.

— Опять враньё! Я был самым недисциплинированным в классе. Я пел на уроках. Ненавижу, когда врут! — Андрей увидел стыдливую улыбку на лице Гули и накинулся на него. — А ты бы лучше помолчал! — прикрикнул он на Гулю.

— Я молчу, — удивился Гулька.

— Молчишь и молчи, — прошипел Андрей и набросился на паренька с альбомом: — А ты иди отсюда!

Андрей выскочил из-за стола, подошёл к художнику, захлопнул альбом.

— Уходи отсюда!

Парень встал, испуганно попятился к выходу.

К Андрею подошёл Подушкин.

— Ну чего ты? Чего? — попытался он успокоить Андрея.

— А то, что липа всё! Липа! Вот чего! — шумел Андрей.

И надо же, чтобы те же самые слова, в то же самое время на пустых трибунах водного стадиона выкрикивал Яшка.

— Липа всё! Понимаете, чистая липа! — кричал он под неистовый лай Транзистора.