Кейн резко вскинул голову. Он вдруг понял, что им надо делать. Правда, ему всегда претила ложь в любой ее форме. А чтобы осуществить план, придется пойти на обман. Однако ради того чтобы вытащить Кристин из этой передряги, он готов был на все. В конце концов, она ведь впуталась в это дело именно потому, что не побоялась вступить в борьбу с таким прожженным махинатором, как его брат. И Кейн поклялся всем, что было ему дорого: он не позволит Бену остаться победителем!
Чайник пронзительно засвистел. Наливая кипяток в чашки, Кейн еще с минуту постоял, потом взял поднос и понес его в комнату. Платяной шкаф был уже пуст, а брошенный на кровать чемодан — полон. Кристин вихрем носилась по комнате, подбирая всякую мелочь. Кейн поставил поднос на кофейный столик, глубоко вздохнул и решительно преградил Кристин путь.
— Не стой у меня на пути, Кейн! — воскликнула она. — Пропусти!
— Перестань метаться и выслушай меня, Кристин. Из этой западни есть выход. Позволь мне изложить свои соображения. Надеюсь, ты с ними согласишься.
Она окинула его недоверчивым взглядом, но Кейн уловил в ее глазах искру надежды.
— Любопытно, что тебе пришло в голову такое, до чего я не додумалась.
— Ты хорошо помнишь, как выглядят кольца Элизабет?
— Конечно. То, которое подарил ей Дейл, будучи женихом, — с изумрудом. Вокруг квадратного камня — россыпь мелких бриллиантов. А обручальное — обычное, золотое, гладкое. Оба она носит на безымянном пальце.
— Прекрасно! Вот что я предлагаю: мы с тобой обручились, еще когда Бен был в добром здравии. Я подарил тебе такое же кольцо, как и у твоей сестрицы, только чуть помассивнее, с более широким ободком. Поняла теперь? Оно было на тебе в ту ночь. И на фотографии видно именно оно.
Кристин на мгновение лишилась дара речи. Глаза ее широко раскрылись. Наконец она выдавила, с величайшим трудом:
— Т-ты… ты готов солгать?
— Иногда вымысел можно обратить на службу справедливости. Бывает, что правды для этого не хватает, — пожав плечами, невозмутимо ответил Кейн.
Чуть не ежедневно пресса и телевидение подвергают публичной казни людей, чья вина ничтожна, подумал он. Вращаясь в журналистских кругах, он прекрасно знал, как это делается. И теперь, когда на карту поставлено будущее Кристин — нет, их общее будущее, — он готов пойти на обман.
— Это безумие, Кейн, — покачала головой Кристин. — Ведь мы с тобой впервые встретились в ту самую ночь.
— Но шантажист наверняка понятия не имеет о нашей с тобой частной жизни до той ночи. По крайней мере, я готов открыто объявить о своих чувствах к тебе.