— Разве не ясно? — отрывисто бросила она. — Взаимное чувство. Поэтому, пожалуйста, не беспокойтесь.
Росс сделал большой глоток кофе и вытянул длинные ноги.
— Да я и не беспокоюсь. Просто мне не верится, что чувство взаимное. Что, черт возьми, вы нашли в нем?
И опять он говорит так, будто лично знает Эрика! Наверно, только идиотизм ситуации заставил ее пуститься в объяснения, вместо того чтобы просто послать его ко всем чертям. Стараясь держать себя в руках, она откусила кусок булки. Нельзя показать ему, как сильно он задевает ее.
— Так получилось, что у нас с Эриком очень много общего. Мы любим один и тот же стиль музыки, одни и те же книги. — Камилла избегала его взгляда, чтобы насмешка на его лице окончательно не вывела ее из себя. — Больше того, наши взгляды на многие вещи совпадают. У нас одинаковое отношение к жизни. Одинаковые вкусы. Нам нравятся одни и те же предметы. — Она замолчала и взглянула на него, довольная оценкой, какую дала своим отношениям с Эриком. — Я бы сказала, что мы с Эриком очень совместимая пара.
Камилла удовлетворенно улыбалась, подведя итог своему объяснению, а темно-серые глаза внимательно изучали ее довольное лицо. Однако Росс вроде бы ждал продолжения.
— И это все? — наконец спросил он.
— А чего еще надо?! Эрик добрый и порядочный человек. Он будет мне отличным мужем!
Росс задумчиво прищурился, потом очень медленно покачал головой.
— А ведь вы, кажется, на полном серьезе верите во всю эту чепуху, которую только что наговорили мне.
— Чепуху?
— Чепуху, — повторил он. Потом повернулся к морю и нетерпеливым и словно отметающим услышанное жестом бросил за борт корочки булки. Раньше, чем они долетели до моря, из ниоткуда появились морские чайки, одна на лету схватила клювом кусок и с триумфом взмыла в небо под неодобрительное ворчание своих компаньонок. Росс проводил ее взглядом. — Мусорщики моря, — проговорил он. — Они подбирают все съедобное.
Камилла смотрела на высокомерный профиль — прямой нос, квадратный волевой подбородок — и чувствовала, как закипает в ней раздражение. В данный момент ее вовсе не интересовал урок морской зоологии.
— Не угодно ли вам объяснить, что вы имели в виду под чепухой? — натянутым, звенящим голосом спросила она.
— Ерунду. Глупости. Пустую болтовню. — Он вскинул темную бровь и взглянул на нее. — Все эти ваши резоны — чепуха, вы возводите свой брак на песке. — И затем, раньше, чем она успела перебить его, продолжил: — Мир полон добрых и порядочных людей, которые разделяют наши мнения и наши вкусы в музыке. Но, черт возьми, это вовсе не значит, что мы должны жениться на них или выходить за них замуж!