Такие споры отдаляли их, но мир прочитанных книг делал и это общение, и даже споры необходимыми.
Тогда многие молодые офицеры зачастили в библиотеку, стараясь завоевать благосклонность очаровательной библиотекарши. Но она редко кого удостаивала даже улыбкой, держалась гордо и холодно, даже высокомерно. Ее стали называть принцессой.
Оанча все больше чувствовал себя польщенным дружбой с Лией. Она явно выделяла его среди остальных. Но это была только дружба. Поэтому он искренне возмущался, когда кто-нибудь из офицеров нашептывал ему: «Не теряй времени, действуй!» Многие смотрели на него как на чудака, глупо и пылко влюбленного. Чтобы прекратить эти разговоры, он две недели не заходил в библиотеку.
— Вы болели? — с нескрываемой тревогой встретила его Лия. — Мне вас очень не хватало…
Оанча, смутившись, пробормотал что-то, выбрал книги и, как никогда быстро, ушел.
Через несколько дней, однако, они неожиданно встретились. Был конец ноября. Сеял мелкий холодный дождь, почти снег. У него было срочное дело в городе. Выезжая из ворот части, он увидел Лию, дрожащую под зонтиком.
— Можно мне с вами? — попросила она. — Нужно привезти книги, а я не нашла машину.
Он распахнул дверцу, и она села рядом. Ехали молча. Лия казалась задумчивой, отсутствующим взглядом смотрела перед собой, но Оанча чувствовал ее нервно подрагивающее колено, слышал ее неровное дыхание. Она как будто была настороже. В голубых лучистых глазах Лии нет-нет да и мелькали озорные искорки, которые конечно же предназначались ему. После этой поездки он опять две недели не появлялся в библиотеке.
Как-то Анка вдруг спросила его:
— Говорят, у нас появилась новая библиотекарша. В последнее время ты приносишь интересные книги. Да и новинки, смотрю, достаются тебе первому!
Тогда Владимир не знал, сказала это Анка с одобрением — ведь она успевала читать почти все книги, которые он приносил, — или это был первый сигнал тревоги.
Позже все разъяснилось: Анка получила письмо от тайного «благожелателя», в котором сообщалось о близкой «дружбе» ее мужа с библиотекаршей, но не поверила гнусному намеку, гордо и с достоинством защищая свою любовь. О полученном письме она ему не сказала, но все же не выдержало встревоженное женское сердце…
Оанча сидел, уронив голову в ладони, потом потер лоб, виски влажными холодными пальцами и опять с беспокойством посмотрел в ветровое стекло. Там, впереди, он видел окаменевшую в молчании Анку, ее скорбные черные глаза, потухшие, холодные. А как они светились раньше, когда она смотрела на него! Теперь Анка молчит. И ему не пробиться сквозь ее ледяное, мертвое молчание. Она молчит, но это страшнее, чем крик. Осуждение ее — не в словах, оно в ее опустошенном сердце, без мечты, без веры. Анка отказалась ехать с ним в новый гарнизон…