Я не обладаю способностью предвидеть будущее, но не хочу разочаровывать Зину.
Не знаю почему, но я протягиваю к ней руки ладонями вверх. Зина тоже протягивает мне руки и касается своими ладонями моих. Наши пальцы переплетаются, и вдруг словно какой-то магнетический флюид передается от одного к другому. Девушка подходит ко мне медленно. Губы приоткрыты. Волосы распущены, пряди упали на глаза. Во всем этом мире никого больше не существует, кроме нас двоих. Этого леса, наполненного гусеницами, нашего прошлого и всего остального никогда не было или было, но когда-то давно. Я в смятении, боюсь потерять над собой контроль. Но вдруг вспоминаю глупую игру. Мы с Зиной играли в нее вдвоем в детстве. Поворачиваю в стороны ее руки.
— Ой, мне больно!
Держу ее руки, зажатые в ладонях, и слегка поворачиваю в суставах.
— Ты что делаешь, мне больно!
Вправо-влево. Почти без жалости. Девушка то приседает, то наклоняется.
— Больно же, ты что, с ума сошел?
Но я не обращаю внимания на ее протесты и начинаю игру:
— Мама моет посуду [9]…
Зина вынуждена включиться в игру — то ли хохочет, то ли смеется сквозь слезы, но повторяет за мной:
— Мама моет посуду!
— Отец кости грызет!
— Отец кости грызет!
— А мы все делаем наоборот!
— А мы все делаем наоборот!
Я поворачиваю ее руки, и мы кружимся в безумной пляске, повторяя эти бессмысленные слова до хрипоты, пока язык не начинает заплетаться — лепечем и шепелявим, как малыши, глотаем в скороговорке слоги, коверкаем слова.
А когда останавливаемся, пьяные от головокружения, то кружится весь мир вокруг нас, а мы качаемся, словно два стебля на ветру, и клонимся друг к другу. И все же то «что-то, что должно произойти», не происходит.
В этот момент из леса появляется Горбатый. Он бежит к нам, размахивая длинными, сухими, костлявыми руками.
— Вы здесь! Хорошо, что вы есть!
Кто его знает, хорошо ли это, что мы есть, если мы есть, но Горбатый не собирался тратить время на объяснения. Его глаза светятся радостью одержимого.
* * *
— Рядовой Вишан Рэзван, второй взвод, второе отделение, по вашему приказанию прибыл!
— Вольно, Вишан!
Только тот, кто ни разу не стоял по стойке «смирно» — в этой самой совершенной стойке, которая требует больше усилий, особенно в период, когда не закрепились необходимые навыки, — не может понять, что значит команда «Вольно!».
«Вольно!» Расслабляешь колени, мышцы груди, можешь переступить с ноги на ногу. Команда «Вольно, разойдись! Перерыв!» дает возможность немного размяться, побеседовать с товарищем, пошутить и посмеяться, разумеется в меру, заправить одежду, закурить и, сдвинув пилотку на глаза, проводить жадным взором попавшую в поле зрения девушку или молодую женщину, да еще и успеть переброситься с соседом парой слов в ее адрес. Ио как понимать команду «Вольно!» здесь, в канцелярии? Куда, черт побери, девать руки, если не держать по швам, если не смотреть командиру в глаза? Как держать себя?