— То есть о тебе у них уже сложилось мнение?
— Парадоксально. Один сказал, разумеется не на педагогическом совете и не в классе, что я интеллигентный идиот, другой — что я кретин, каких свет не видел.
— С отцом обо всем этом ты говорил?
— В этом не было смысла.
Моего отца директор убеждал, что я необыкновенный ребенок, к тому же мои оценки говорили сами за себя. Отец был удовлетворен. Я продолжал читать, читал очень много, правда только то, что мне нравилось, и всегда в соответствии со школьной программой. Я оборудовал настоящую лабораторию, где проводил самые различные физические и химические опыты, особенно в области естественных наук.
— Это хоть как-то отвлекало тебя.
— Да, но наступили трудные для меня времена.
До тех пор все, что происходило между нами двумя, происходило между сыном и отцом. Нелегко быть участником развенчания культа отца, значившего для меня больше, чем бог для верующего. Но какое дело преподавателям до нас? При чем здесь я? За что я должен был расплачиваться? За то, что отец был на том посту, на котором он был?
Когда я учился в общеобразовательной школе, родители одного из моих товарищей совершили преступление, за что были осуждены. Классный руководитель собрал нас в отсутствие того мальчика и убедил вести себя с ним так, будто ничего не случилось. Сын не должен отвечать за проступки отца. Мой же отец, наоборот, занимал важную должность, руководил районом, его уважали. Почему же я должен был страдать из-за этого? Почему одни обвиняли меня в неспособности, почему другие были убеждены в обратном, а третьи жалели меня, словно какого-то калеку?
* * *
Капитан. О чем он думал? Как будто я вновь сидел перед теми преподавателями, которые делали вид, что не слушают меня. Но на этот раз это не имело никакого значения. Двое на бальнеологическом курорте в выходной день. Между нами устанавливается необъявленная договоренность: пусть один рассказывает сколько хочет свою историю, затем другой, и так далее на основе полного взаимопонимания.
— Если вдуматься, то, мой мальчик…
Может, капитан в этот момент блуждает по морям и океанам сквозь штормы за своим певцом с круизного теплохода. Если хорошенько подумать, можно объяснить капитану, почему все так случилось. Тот парень, что был одним из лучших математиков школы и непревзойденным конструктором управляемых и неуправляемых моделей кораблей, — он, по существу говоря, лишь мечтатель. Он знал все, что только можно было знать, о кораблях, о гипотезах и аксиомах, о величинах, о площадях и объемах, о времени и пространстве, о жизни вообще, кроме единственного, — что может не пройти по конкурсу на вступительных экзаменах.