Местные давят на психику, показывают, что они есть и намекают, кто они есть. Они до утра тебя будут ждать. Отломают от забора дрыны-баланы. И ты уже слышишь, как трещат заборы, когда тихонько идешь обратно. И ты видишь уже не глазами, а всею битою шкурой, что будет она еще раз бита. Это естественно, будь ты хоть чемпионом мира по самбо. Тут лучше быть чемпионом города по стайерскому бегу. Потому, что уличная драка по своей свирепости и беспощадности сравнится только с зековской. Какой там тайский бокс! А дорога у меня одна - к вокзалу. Рост у меня был под два метра, ноги длинные, вес - шестьдесят пять килограмм. Когда знаешь, что за тобой гонятся с дрынами, - море перепрыгнешь. Но у тех, кто преследует тебя, мотивация слабей: не догоним, так согреемся. Или: ладно, сегодня упустили завтра придешь. А тебя километра два гонит страх. И очень жаль, что никто не фиксировал мои юношеские рекорды.
А завтра ты - ученый муж. Ты уже находишь связи с местными "авторитетами". Ставишь им выпивку, получаешь "аусвайс". А утром, целый и невредимый, идешь в техникум из материнского дома.
Когда мне было пятнадцать лет, я перешел на второй курс единственного на весь Конотоп техникума. Как бы, само собой разумеется, что техникум был железнодорожным.
Но по своей престижности в масштабе Конотопа - говорю это без всяческой попытки юмора - он мог сравниться с Московским университетом в масштабах страны
17
Тогда мало кто из станционных мальчишек мог позволить себе протирать штаны за школьной партой аж десять лет. Мы стремились скорее стать самостоятельными и независимыми. Главной моей идеей уже тогда была идея вырваться из Конотопа в большой мир, стать великим человеком - каким-нибудь министром: либо путей сообщения - либо строительства. То - есть, сделать карьеру. А главной задачей было учиться технической грамоте. И я преодолел огромный конкурс, чтобы поступить в этот железнодорожный техникум.
Если помните, в 1956 году произошло сокращение Вооруженных сил на одну треть. И учиться хлынули десятки тысяч молодых, до тридцати лет, офицеров. Во всех учебных заведениях были созданы специальные группы, куда направляли без экзаменов уволенных в запас офицеров, получивших звание в восемнадцать - девятнадцать лет. Они имели уже военное образование и учились два года, а я с семилеткой и подобные мне учились четыре года. Что ни говори, а офицеры - лучшая часть общества. И эти были взрослые, серьезные и ответственные парни. Они внесли армейский порядок в жизнь техникума. Они укрепили физкультуру, самодеятельность, стенную газету. У меня был второй юношеский разряд по лыжам, второй - по стрельбе из мелкокалиберной винтовки. На силовые виды спорта по причине своей хилости я покусился всего один раз. Это был бокс. И меня в первом же бою нокаутировали так, что я лишь на третий день вспомнил свою фамилию.