Он без приглашения сел на скамью, а секретарь посольства устроился на стуле. Отметив очевидную нервозность хозяина, Лемуан неторопливо набил и зажег трубку.
— Кто мы? — сказал он наконец.— Об этом вы уже знаете, в ваших руках наши паспорта. Господин Бера секретарь посольства в Хартуме. Я же — посланник французского правительства и прибыл только сегодня утром в связи с серьезными событиями, ареной которых вчера стало наше посольство.
Как мы здесь очутились? Благодаря стараниям ваших телохранителей. Хотя мы все равно были на пути к вашему убежищу, благодаря указаниям вашей сестры, последовавшей вашим инструкциям и укрывшейся в посольстве. Именно она предположила, что вы скрываетесь где-то здесь… и что мы еще сможем вас застать.
Осман Загари горько усмехнулся.
— Я долго здесь не задержусь,— сказал он.— Я готов бежать, и ждать осталось недолго. У меня такое чувство, что полиция милостивого генерал-президента напала на след. Но я не мог уехать раньше, так как не подготовил побег заблаговременно. Мы были абсолютно убеждены в успехе…
— В чем, по-вашему, причина провала?
Офицер дал волю своему гневу.
— Не надо быть большим мудрецом, чтобы дать ответ,— сказал он.— Нас просто-напросто предали. Болтливость кого-нибудь из ваших… Если только не велась куда более сложная игра.
Фредерику Лемуану понадобилось нечеловеческое усилие, чтобы сдержаться, жестом он успокоил и готового взорваться Филиппа Бера.
— Послушайте, капитан,— сказал он, непривычно напряженным голосом.— Только что вы задали мне еще один вопрос. Чего мы хотим?
Так вот, мы хотим побеседовать с вами, чтобы прояснить недоразумение. Запомните хорошенько, что никто из сотрудников посольства, ни один агент французского правительства никогда не помышлял о вмешательстве во внутренние дела Судана и подстрекательстве к государственному перевороту. Мы сами были потрясены тем фактом, что генерал-президент предъявил обвинения Франции, когда ваша сестра попросила убежища в посольстве.
Авантюра имела для вас катастрофические последствия, поскольку заговор провалился, а генерал Салах Эддин Мурад и еще несколько человек расстреляны. Но также пала тень и на Францию. Франция никоим образом не замешана в этом деле, и тем не менее сердечные до сих пор отношения с вашей страной портятся на глазах.
Мы оказались здесь потому, что хотели задать вам один вопрос: кто заставил вас поверить в поддержку Франции?
Пока он говорил, глаза Османа Загари округлялись, сначала в них читалось удивление, затем недоверие, и вот взгляд стал жестким, а зрачки вспыхнули гневом.