— Сплетни о герцоге правда, — сказала Харриет ясно и четко. — Все до последнего слова.
Констанс ахнула, и меховая муфта сползла с ее плеч.
— Он убил своего брата? Харриет отмахнулась:
— Возможно. Дело это не такое простое. Но я вовсе не о том вела речь.
— Тогда…
Вступив на извилистую дорожку лжи, Харриет припустила по ней во всю прыть:
— Я имела в виду тот слух, в котором герцог набрасывается на меня, словно животное.
Муфта соскользнула на пол. Леди Констанс выглядела неважно. Видно, ей стало плохо.
— Он… он набросился на вас?
— О да, набросился и овладел мною. Я была нежным бутоном розы, смятым бурей…
— Он… — Леди Констанс наморщила идеальный носик. — Он сделал это прямо на земле?
— На земле, возле сточной канавы? О нет, что вы. На земле холодно, кроме того, там полно крыс. У меня, в конце концов, тоже есть гордость.
Леди Констанс расстроено вздохнула. Откровения Харриет поставили ее в щекотливое положение. Она не могла выйти замуж за порочного герцога, готового пожертвовать чистотой брака ради плотских утех, не могла даже ради его титула.
— Не желаете, флакон с нюхательной солью? — участливо спросила Харриет. — У герцога найдется в ящике с бренди, на который он уложил меня не далее как вчера.
Леди Констанс покачала головой, бросилась в открытую дверь и далее вдоль колоннады коридора, будто за ней гнались все гончие ада.
— А как же ваши деньги? — крикнула ей вдогонку Харриет, выбежав за ней в коридор.
— О-о, оставьте их себе!
— Спасибочки! — Харриет подмигнула горничным, которые, открыв рты, следили за происходящим. — Я прикуплю вам панталоны на сдачу.
Ну вот, снова она за старое. Она знала, что придется все рассказать леди Паулис, все как было. Ей придется расплачиваться за свои грехи. Она опозорила герцога, и самым ужасным было то, что она не чувствовала ни малейшей вины. Это было то самое «отсутствие раскаяния», о котором говорил Харриет судья, назвавший это верным признаком настоящего преступника.
Постойте-ка. Кажется, она почувствовала легкий укол вины.
Ах, нет, не то. Простите.
Она поступит точно так же еще раз, если мерзавка спровоцирует ее. Харриет возвращалась по коридору в библиотеку. Она желала выжать из своей мести все до последней, сладкой капли. Только одно обстоятельство могло еще сильнее улучшить ее настроение: если бежавшая мамзель столкнется нос к носу с герцогом и задаст ему по первое число за то, что он обхаживает компаньонок своей тетки.
Но все случилось не так, как она хотела. Мало того, все случилось гораздо хуже. Демоническая фигура герцога неожиданно появилась перед ней из-за колонны. Похоже, он уже давно стоял здесь. Быть может, даже достаточно давно, чтобы подслушать весь конец разговора и, что самое важное, подстрекательное признание тетушкиной компаньонки.