На следующий день с наступлением ночи Филист покинул свой рабочий стол и отправился в Ортигию, чтобы нанести визит Лептину, все еще не поправившемуся и лежавшему в лихорадке.
Он прошел по коридорам крепости, едва освещенным несколькими лампами, и добрался до маленького уединенного жилья в южном крыле. Достигнув двери в комнату Лептина, он увидел, что та приоткрыта. Осторожно подобрался поближе и услышал приглушенный женский голос.
— Почему ты всегда вот так подвергаешь себя опасности? — спросила женщина.
— Потому что это мой долг, а еще я должен доказать ему, что не нуждаюсь в нем, чтобы…
— Но ты ведь мог умереть, — перебила она его с тревогой.
— Лучше бы так. Мои люди погибли в море, стали кормом для рыб.
— Нет, прошу тебя, не говори так… — попыталась успокоить его гостья.
Филист удалился от двери и отправился в соседнюю пустую комнату, служившую складом, и через щелку в двери вскоре увидел, как от Лептина вышла Аристомаха. Он узнал ее, несмотря на капюшон. Подождал немного и отправился к Лептину.
— Как ты сегодня? — начал он.
— Лучше, — солгал Лептин.
— Я рад. Ты нам нужен.
Лептин скривил губы:
— Флотоводец без флота? Не думаю, что буду очень полезен.
— Перестань жалеть себя. То, что случилось, — исключительно твоя вина. Может, подчиняться приказам брата неприятно, но ведь часто их следует исполнять. Однако, если тебе интересно знать, твоя «Буварида» почти не пострадала. Ее собираются снова спустить на воду.
— Сколько у нас осталось кораблей? — спросил Лептин.
— Около тридцати, из них шестнадцать пентер, включая твою.
— Практически ничего.
— Увы, да… Врач сегодня осматривал тебя?
— Да, он довольно долго меня пытал. Мне кажется, он меня ненавидит.
— Он хороший врач, быть может, вскоре он сумеет поставить тебя на ноги, и ты будешь способен творить новые беды.
— У меня нет охоты шутить.
— У меня тоже, но нам не стоит отчаиваться. У нас еще есть шансы. Никому никогда не удавалось взять Сиракузы.
Он остановился на пороге: хотел еще что-то добавить, но не решился. Подумал, что это бесполезно. И проговорил только:
— Постарайся быть осторожным, если получится, — и вышел.
Флот Магона прибыл на рассвете следующего дня, и весь город устремился на стены поглядеть на него. Он был огромен. Сотни кораблей проплывали вперед словно на параде, весла вспенивали воду, паруса развевались на ветру, знаменами трепетали на корме, а от судна к судну передавались световые сигналы, словно таинственный язык, удерживавший эту огромную стаю вместе, в идеальном порядке, словно шеренгу воинов. Самый большой военный флот в мире демонстрировал свою силу, чтобы повергнуть осажденных в уныние, показать им: всякое сопротивление бесполезно.