Они обошли Ортигию, потом повернули на восток и направились к Большому порту.
Дионисий, Гиппарин и Иолай вместе находились на самой высокой башне, облаченные в доспехи. Явился и Филист.
— Они собираются стать на якорь между Племмирионом и Дасконом, — сказал он. — Это означает, что и сухопутные войска обоснуются с той стороны.
— Да, — согласился Дионисий и подмигнул ему, — там могила всех армий, какие когда-либо осаждали Сиракузы.
— Я бы не стал слишком на это уповать, — заметил Иолай. — Они безраздельно владеют морем и могут снабжать сухопутную армию всем необходимым когда и как захотят. Их армия превосходит нас числом в соотношении три к одному, флот — в пропорции сто к одному.
— У нас есть стены, — возразил Дионисий. — Они нас никогда не подводили.
— Верно, — сказал Иолай, — но самое мощное наше оружие другое — Аретуза.
— Аретуза?
— Да. Как вы думаете, почему оракул велел нашим предкам основать город у этого источника? Потому что именно из него мы черпаем наше здоровье…
Разговор прервало прибытие вестника.
— Гегемон, Гимилькон со своей армией обогнул Эпиполы с севера и направляется к Анапу.
— Что я тебе говорил? — усмехнулся Дионисий. — Они намереваются расположиться там же, где и в прошлый раз.
В беседу вмешался Филист:
— Скажи мне, почему они так поступают? По глупости?
— Не думаю. Гимилькон хитер как лис, — ответил Дионисий. — Просто у них нет выбора. В окрестностях нет другой долины, где могло бы разместиться такое количество людей. На самом деле им отлично известно, что однажды, десять лет назад, афинские военачальники стали свидетелями гибели своей армии. Полагаю, они собираются взять Сиракузы приступом зимой. Вот почему они не боятся становиться лагерем в этом проклятом месте.
Возражать ему не стали: никому никогда не приходило в голову, что армия может держать осаду на протяжении всей зимы, невзирая на суровую погоду.
Иолай подошел к Дионисию:
— Как чувствует себя Лептин?
— Жар по-прежнему держится, не знаю, удастся ли ему выкарабкаться, — ответил тот, и в голосе его звучало глубокое огорчение.
— Могу я навестить его?
— Конечно. Друзья всегда могут к нему приходить.
Иолай кивнул и спустился во двор, после чего направился к южному крылу, где находился Лептин. Он отправил врача прочь и лично занялся больным, после чего тот стал поправляться день ото дня — сначала очень медленно, потом более заметно, и наконец жар полностью исчез.
— Как ты этого добился? — спросил его Филист некоторое время спустя.
Иолай ответил с улыбкой:
— Я не могу открыть тебе этого.
— Ты знаком с местным целительством, тем, благодаря которому выздоровел Дионисий у истоков Анапа?