— Ну, давай, если думаешь, что я достоин твоей откровенности.
— Она не из Селинунта.
— Как?
— Она дочь Гермократа.
— Не может быть…
— Я в этом уверен. Она, видимо, сама не подозревает об этом, но я ее узнал. Я нашел ее среди беженцев, полумертвую от пережитого.
— О боги! Вот так история! Но что она делала в Селинунте?
— Тебе ведь известно, как в последнее время развиваются события в Сиракузах. Гермократ командовал нашим флотом в Эгейском море, помогая спартанцам в их войне против Афин. Но Диоклу удалось настроить против него народ. Он распространял слухи о том, что Гермократ якобы мечтает добиться единоличной власти, что он опасный человек для демократии — ну и прочую клевету. При поддержке своих приспешников — а они у него были повсюду, в том числе на влиятельных постах в Народном собрании — Диокл превратил Гермократа в одиозную фигуру в глазах всех, пользуясь тем, что тот был далеко и не мог защищаться. Словом, Диоклу удалось внушить народу неприязнь к нему и добиться от собрания долгожданного распоряжения о его отставке. Из Сиракуз отправили корабль, чтобы передать Гермократу приказ о сложении полномочий. В нем ему также предписывалось явиться перед собранием и ответить на все предъявленные обвинения.
— А он?
— Он поостерегся выполнять это распоряжение. Прочитав послание, он вышел в открытое море со своим боевым отрядом и пропал. До сих пор никто не знает, где он.
— Теперь, кажется, начинаю понимать.
Видимо, мы с тобой думаем в одном направлении. Гермократ, видимо, подозревал, что его семья в опасности, и при содействии надежного друга переправил жену и дочь в Селинунт — полагаю, там у него были свои люди. Он ведь не мог знать, что случится потом.
На некоторое время Дионисий задумался. Они обменялись беглыми взглядами.
Теллию показалось, что его гостя мучает ужасное подозрение.
— Ты ведь не думаешь, что…
— Что правители Сиракуз медлили с оказанием помощи намеренно, чтобы семья Гермократа погибла во время бойни в Селинунте? Нам, конечно, судить трудно, но тот, кто предполагает худшее, никогда не ошибается. Я этого не исключаю. Эти демагоги и словоблуды способны на что угодно — я тебе говорю.
— Ты преувеличиваешь. Однако мне интереснее узнать, что ты теперь намерен предпринять.
— Не знаю. Я взял девушку с собой, потому что никому не доверяю. Но мне нужно завтра же вернуться обратно, и я не могу таскать ее за собой при всем желании. Если кто-нибудь узнает Арету, она попадет в беду. И я вместе с ней. Я не хочу, чтобы стали известны мои настроения, а также чтобы в Сиракузах прознали, на чьей я стороне. Я действительно хороший воин, я им нужен. На данный момент и их, и меня это устраивает…